Алистер (СИ)

— Позвольте, моя очередь. Во-первых, я Проводник и должен до конца выполнять свой долг, находясь рядом с тобой, всегда и везде. И во-вторых, — буквально оторвал из рук клиента листочек с адресом. Почерк оказался почти каллиграфическим, — моё почтение. Не дождёшься, меня туда не возьмут. Наоборот, они сойдут с ума, когда увидят такого красивого иностранца. Меня ведь даже не вспомнят.

Вы наверняка уже догадались, куда вёл тот адрес.

— Причина?

Рю старается делать вид, что я ему небезразличен, раз устроил визит без приглашения, не имея на это никаких прав. Я чужой потому что. Но одновременно с этим тот самый огнестрельный взгляд даёт понять, что у него это не выходит. Как сказал бы Станиславский: «Не верю». По крайней мере, я был на его постановке. На следующий день в газете написали, что бедного человека нашли в кресле без признаков жизни с иглой у артерии. Он умирал долго и мучительно.

И главный посыл моей кратенькой истории: соседнее с ним место было пустым.

— Открою тебе маленький секрет: через две минуты, как любой другой меня увидит, кроме клиента, обо мне забудет. И после суток о моём существовании никто не вспомнит, — я развеял руки в стороны. — Камеры, на которые я попаду, сотрут меня. Но тут тоже есть некие тонкости. Если я захочу, человек будет помнить странного мужчину в маске столько, сколько надо именно ему.

Надеюсь, я правильно изъясняюсь.

— От тебя будет сложно отвязаться, — Рю теперь уже окончательно отвернулся от меня, чтобы собрать вещи.

Очень правильно.

А ведь даже не пытается притвориться, что уважает старшего.

— В любом случае я обязан буду пойти с тобой, Куросава, — я учтиво поклонился и откланялся, оставляя его с самим собой.

Рю не хотел знать, что со мной и куда я направился. Особо здесь не было где развернуться, свободно пройтись, вдобавок и он прибавил уголёк в мой камин интересов, напоследок оглянувшись вслед за мной. Это было не просто так, уж я-то разбираюсь. Ну что ж, оставим Куросаву в недолгом одиночестве, подросткам это в наше время необходимо.

Я тихонько зашёл в смежную комнату, спальню, но не углублялся в поисках. Потом в следующую, но и там ничего не обнародовалось. Хм, японцы овладели всеми прелестями минимализма, но порой это уже чересчур. Мне нужна всего одна вещь. Я не уверен в том, что Рю сам подойдёт ко мне с семейным фотоальбомом (если он есть) и покажет, что да как. Мне бы минимум фотографию, на которой изображён Рю, но рыться в чужих вещах — верх неприличия. Я бы предпочёл не нервировать его, а вдруг плохо закончится? Знаете, следовать за тем, с кем вы в ссоре, не очень комфортно и тому, и Проводнику.

Фотографии клиентов помогают увидеть, в какой обстановке было сделано фото, что они делали перед щелчком фотоаппарата, как вели себя, но не после. А загвоздка в том, что умею я «читать» исключительно печатные фотографии, что больно не распространено во внушительном списке стран и городов. Дай бог в паспорт заглянуть.

Я бросаю это дело и иду к моему ненаглядному компаньону.

Но из его комнаты доносится шёпот. И с последними словами «Ты пока отдохни, мы скоро» я понял, что следует вернуться. Не в то время я ушёл, совсем не в то.

Рюкзак уже был на нём, а сумку он набросил на плечо, с ожиданием и непонятной для меня нервозностью воззрился на пришедшего. Рю выдал что-то по типу насмешки, сдержанной такой, едкой, и бросил мне связку ключей, проходя к выходу.

— Если ты можешь делать так, как хочешь, то понравься моей бабушке. И дверь не забудь закрыть, — Рю похлопал по моему плечу, ощупывая после пальцы, всё-таки убедившись, что от меня так просто не отвяжешься.

А что, я предпочитаю сложности больше сидения у больничной койки. Я пошёл прямиком за Куросавой, готовясь к новому контакту с внешним миром и, конечно же, заперев на ключ дверь.

Глава 2

Добравшись до автобуса (не без неудач, со мной связанных), Рю постоянно оборачивался ко мне — ибо я шёл сзади, — а затем сразу ровнялся на дороге, ругавшись поистине в духе джентльмена. Не знаю, что я бы делал, если бы за мной кто-нибудь плёлся. Так, бывает, сложно замести следы, в том числе и мне, Проводнику с многолетним, внушительным, бесценным опытом! Но если вылись всю воду, то я бы в этакой ситуации остановился, подошёл к виновнику моих тревог и поравнялся под руку, представившись, как бы снимая шляпу, наконец похвалив, какое у него богатое облачение в столь трудные времена. Ну, дальше дело настанет за ним. Сейчас мало кто вот так может подойти к человеку и поболтать о минувшем иль грядущем. Я пробую подобное эпизодически, не сильно надейтесь на меня.

Я вроде вызываю в Рю отрицательные эмоции, но когда просто поглядываю за ним украдкой, он спокоен как удав. Он будто даже не двигается, не дышит, и так проходят два часа, в которые приходится притвориться спящим, слыша все шорохи во всём автобусе, а главное — Куросавены вздохи и шорканья. Уверен, если бы представилась возможность, он бы бессовестно ушёл. Наверно, не надо его предупреждать о том, что я его в любом случае найду, а то как-то жутковато получится, напугаю небось мальчика.