Алюминиевое лицо. Замковый камень (сборник)

Пятая Империя далека от жестокого централизма предшествующих имперских формаций. Она – многоукладна, полифонична, полицентрична. Она – «сетевая Империя», имеет множество центров, бесчисленность связей. Распространяется вширь, привнося свою сущность в каждый поселок и околоток. Но и стремится ввысь, наращивая «вертикаль власти», – не с помощью дурного администрирования и подавления, а с помощью концептуальных представлений об управлении сверхсложными, сверххрупкими объектами, к которым принадлежит общество. Централизм Пятой Империи будет таков, что любая боль, любое напряжение, как угодно далеко удаленные от Центра, неразрешимые в условиях «местной сети», будут замечены, гармонизированы инструментами концептуального управления.

Лидер Пятой Империи, ее некоронованный император, – духовный вождь, моральный арбитр, просветитель и отец нации. Великой интуицией, сверхслухом и сверхзрением угадывает сокровенные чаяния народа, переводит их в коллективное действие, в желанное «Общее дело». Другой своей сущностью он обращен к безмолвным повелениям истории, угадывает ее неизреченные команды, усматривает таинственные замыслы. Предлагает народу проекты, созданные в Небесном Конструкторском Бюро. Император Пятой Империи – великий конструктор истории.

Религия русской победы

Победа 1945 года – это организация армии и оборонной промышленности, сломивших силу вермахта. Это мобилизационные возможности партии и государства, превратившие СССР в военный лагерь, превозмогший хваленый германский «орднунг». Это величие русского духа, где языческо-крестьянское, мистическо-православное и огненно-советское сплавились перед смертельной угрозой полного испепеления народа, который отбил атаку «нибелунгов» в черных эсэсовских мундирах. Это таланты советских полководцев, умения беззаветных офицеров, непревзойденный героизм солдат, сломивших немецкий Генеральный штаб и лучшего солдата Европы – немца. Это нечеловеческая воля генералиссимуса Сталина, победившего в духовном и метафизическом поединке Гитлера, который согнул Европу, как кочергу. Сталин же выпрямил эту кочергу, а потом согнул в нужную ему сторону.

Победа осуществила великий синтез советского общества, которое до войны выглядело как расколотое, наполненное противоречиями, во многом неустойчивое. В огненный фокус слились все объединенные в Союз народы, ощутившие СССР своей Родиной, сражавшиеся не просто за родную деревню, хутор, кишлак, но за всю страну в целом, смотревшие на эту войну как на судьбоносное «Общее дело», что вызвало к жизни океан пассионарной энергии – «мистическое топливо» Победы. Народ, роптавший под гнетом жестокой и своевольной власти, понесший от этой власти великие ущемления и траты, соединился с самой этой властью, ставшей наконец в ходе войны истинной национальной элитой, – народ признал большевистскую власть как единственную, что была способна выиграть войну. Соединились утекшее за границу, после поражения в Гражданской войне, «белое воинство» и кровоточащая Красная армия, когда Деникин предлагал Сталину направить белых добровольцев на фронт, чем прекращалась распря двух исторических эпох, совершалось «примирение на крови» двух периодов русской истории. Узники ГУЛАГа, просившиеся на фронт, соединились с конвоирами, писавшими рапорты о своем желании воевать с фашистами, – стиралась разница между узником и охранником, жертвой и палачом, что возможно только в самые высшие и смертельно-опасные для народа мгновения.

Победа в Великой Отечественной подтвердила, что «русская цивилизация» сбереглась. После 1917 года, когда Третья империя Романовых необратимо рухнула, рассыпалась на сотни осколков, не оставляя русскому народу места в истории, – «русская цивилизация» оделась в красные ризы Четвертой империи Сталина и выжила, утвердилась. Стала ведущей планетарной силой. Предложила человечеству альтернативную, «победную историю».