Алкаш

Нет, когда я в ауте, то мне конечно похую. Противно конечно в грязи валяться, неприятно, но что делать? А вот как только начинается

"эпоха возрождения" – всё, я уже не могу смотреть на грязные полы, на полное, а от того вонючее ведро с мусором, на пыль, которая везде и на всём. И я берусь за дело – флотская любовь к чистоте, ничего уж тут не поделаешь. И бельё я всегда стираю себе сам, мне жена за всю нашу совместную жизнь ни разу носков не выстирала, а я и не настаивал. Считаю, что каждый должен сам себе стирать, особенно исподнее, это всё- таки лично вам носить. И вот я встаю, чувствую, что уже глазоньки не глядят на этот бардак, пора начинать: "Свистать всех наверх! Получить мыльное довольствие! Начать большую приборку по кораблю!". Да, и чтобы я был один в квартире. Работать на людях не люблю, не то, что бы стесняюсь, мне до фени, просто советчиков не переношу. После уборке всё, что носил за время запоя в таз! Шмоток накапливается много – люблю каждый день новый прикид. Артист (а я ещё тот "артист"!) должен переодеваться, вот так то!

Доехав на "маршрутке" до главной площади нашего древнего и славного города, мы двинулись на самый центровой вещевой рынок. Там уже пять лет "ковала гайку" моя супруга. Это был её "второй дом", а вернее первый, в нашу квартиру она только ночевать приезжала. На этом рынке когда – то торговал и ваш покорный слуга – помогал своей супруге, в промежутках между разборками с "бандитами" и запоями по этому поводу. Получалось это, торговля – я имею в виду, у меня не плохо, даже жена соглашается, хотя и неохотно. Но вот уже два года, как я там не появляюсь, вышел, знаете ли, из доверия. От торговли я был отлучён, а больше мне там делать было и нечего. Да и хрен с ним

– "крысятник" ещё тот, если разобраться.

По дороге решили выпить ещё, вернее предложил я конечно, Г.Ф. не возражала, а вот Валова пробормотала (Лену уже крепко развезло, сказалась жара и полуголодное существование – она уже давно не имела денег), что пойдёт к моей жене на рынок и они будут нас там ждать.

Вольному воля. Мы же с Г.Ф. решили посетить одно "ностальгическое" заведение – "Крестьянку". Под таким неофициальным названием была известна столовая с буфетом, располагающаяся в городском "Доме крестьянина" и находящаяся по диагонали от общежития студентов -

"водников" N1, а именно там проживали в студенческую пору Г.Ф. и моя супруга, где частым гостем был и я. В те годы буфет "крестьянки" славился тем, что там постоянно было бутылочное пиво, как вы помните один из страшнейших дефицитов "застойно – запойной эпохи". А так как, напротив, к тому же находилась "пельменная" (сейчас там кафе), то весь набор студенческих удовольствий был на лицо. Пельмени и пиво

– лучший обед студента. Правда, народцу и там и тут хватало, но нам, детям развитого социализма, непристало бояться очередей. Но, теперь то всё не так, в тот день в "крестьянке" было приятно прохладно и пусто. А к пиву, в свете демократических реформ, прибавилась водочка в розлив. "Стопятьдесят" себе и "сто" Г.Ф., бутылка пива на запивку

– бутерброды с селёдкой, предлагаемые на закуску, по случаю жары не вдохновляли. Удобно расположившись около высокого столика (места только стоячие – отголоски прошлого), находящегося у открытой входной двери, мы продолжили возлияния. Водка была тёплой, но это уже мало трогало. Туман уже сгущался, "планка" начинала плавное скольжение вниз. Так бы и стоял здесь, но алкогольные бесы погнали дальше. Выйдя из этого "уголка прошлого" мы направились в не менее знаменитый скверик под названием "Чёрный пруд", говорят, при царе там действительно был пруд, и плавали чёрные лебеди, что ж всё может быть при царе то. В руке я держал две бутылки пива – желание Г.Ф. Я спросил у прохожего, сколько времени, оказалось ещё рановато (вообще я заметил, что по – пьяни время как будто стоит на месте, а вам кажется, что уже чёрт знает, сколько прошло) и мы решили поседеть за столиком летней кафешки, расположенной в скверике. Не успели мы удобно расположиться, и я ключами от квартиры открыл бутылки, как возле нас возник "охранник".

– Господа, – научились блин, говорить то! – у нас не принято

(надо же!) распивать принесённые с собой напитки. Пожалуйста, покиньте наше кафе.

– Сейчас мы купим и у вас, – это брякнул я, а что подумал – лучше умолчу.

– У нас так не принято, – как попугай повторил этот "бык".

"Ну, сука, ты упрямый, а я ещё упрямее" – вино уже давало о себе знать, во мне закипела "классовая ненависть пролетария".

– Да не стой ты ради Христа! Сиди! – это я уже Г.Ф., которая рванула, было подняться, не любит она попадать в неловкие ситуации, это я ещё с института заметил.

Короче это пиздюк отьебался от нас только с помощью соседей по столику. Двое молодых парней потягивали местное пивко из высоких стаканов. Походили они на студентов, правда, чувствовалось, что в деньгах они не стеснены – нынешние студенты не чета нам прежним. Их явно забавляла ситуация с "охранником". Они ему сказали, что мы с

Г.Ф. их друзья, и поэтому сейчас будем пить только "местное".