Alkhimia_Nikolya_Flamel

Заключительной работой в дайной антологии вполне логично стало Завещание Фламеля. Упоминание об этом тексте впервые встречается в «Ежегоднике» Фрерона за 1758 гад, в письме за номером XI, без подписи¹⁸. Анонимный автор этого письма, кстати, вступает в полемику по поводу того, был ли исторический Фламель алхимиком или нет. и в доказательство своего положительного мнения по этому вопросу приводит воспоминания Пернети¹⁹, который будто 'ы видел некий алхимический манускрипт, принадлежащий руке Фламеля и датированный 1414 годом. Он представлял собой карманный молитвенник, на полях которого был написан алхимический трактат. В нем Фламель обращается к своему единственному наследнику, сыну Изабель, сестры его дражайшей супруги; наставления дяди, конечно же, представляют собой рецепт получения тинктуры философов. В 1762 году уже сам Дом Пернети выступает в «Ежегоднике»²⁰, на этот раз приводя отрывки из Молитвенника, как известна нам эта работа по-французски, или Завещания, как принято озаглавливать ее переводы, каковой традиции следует и данный русский перевод. Вряд ли стоит сомневаться, что анонимным автором первого письма был кто-то другой; несомненно, Антуан-Жозеф написал и его, а также — как считают многие исследователи — и само «Завещание». По многим признакам цитируемый нм текст не мог быть написан ранее середины XVIII века. В соответствии же с легендой, созданной Пернети, первоначальный текст был написан Фламелем на полях молитвенника в виде шифра, ключ к которому он передал своему племяннику. Каждая буква имела четыре варианта написания, так что общее число знаков, со-стааоявших код, было 96. Дом Пернети и его друг²¹ господин Сен-Мар, предполагаемые обладатели текста. потратили очень много времени на расшифровку кода, но безрезультатно, и Сен-Мар уже был готов отказаться от этой затеи, когда Пернети сумел определить знаки, обозначавшие гласные, и вскоре они влапгы расшифровали все «Завещание*-; произошло это в 1758 году. Однако оригина1Ы текста (и французский. н закодированный) затем были объявлены утраченными. В 1806 году появился английский перевод «Завещания» \ созданный, очевидно, на основе цитат Пернети, так как текст значительно сокращен; кроме того, английская версия содержит неточности. Неточности относительно чего? Дело в том, что XX век внес значительную ясность в это дело. Эжену Канселье, ученику Фулканелли, алхимику и исследователю герметической традиции, в 1958 году посчастливилось обнаружить утерянный текст в коллекции манускриптов Национальной библиотеки в Париже²². Автором этой рукописной копии, созданной в конце XVIII века, был шевалье Дени Молинье, любитель герметического искусства, как он себя представил. Кстати, Канселье высказал весьма интересную мысль: *а основе некоторых графических особенностей ру-ХК1ИСИ можно предположить, что этим любителем ерметического искусства и был сам Антуан-Жозеф Пернети, отправивший своеобразное «письмо в буду-вк* — ведь два столетия этот текст считался безвоз-эдатно утерянным²³.

Итак, вывод который мы можем сделать, на нер-нй взгляд весьма неутешителен: из четырех трактатов. представляющих собой алхимический корпус Фламеля. только два могли быть написаны этим автором в XV веке — если автором был Фламель и если Фламель был алхимиком. Два других трактата, а именно автобиографический роман «Иероглифические фигуры» и «Завещание», были написаны значительно позднее и точно не известно кем. Но эта неутешительность на самом деле мнимая, потому что мы имеем четыре превосходных алхимических текста. написанных адептами (на этот счет уж нн у кого сомнений не возникает), и они, подобно синоптическим Евангелиям, не содержат никаких противоречии — для тех, кто умеет видеть. Если же взглянуть на колесо истории с вершины горы философов, с точки зрения уходящей в далекое прошлое и простирающейся в невообразимое будущее герметической традиции, то оно покажется не более чем маленькой точкой — и уже не различить, где XIV век, где XX, где начинается жизнь и где кончается смерть.

В завершение предисловия я хотел бы поблат-дарить замечательных исследователей герметической традиции Сюзанну Экерман. Клода Ганьона. Адама

Мак-Лейна и Хосе Родригеса за консультативную помощь, оказанную во время работы нал переводом. Также хотелось бы высказать благодарность директору Специальной коллекции библиотеки университета Глазго Дэвиду Уэстону за его бескорыстное содействие, благодаря которому мы смогли использовать в данной книге прекрасные цветные аллегории Авраама Еврея из рукописи М5 Регбизоп 17, и киевскому художнику Наталии Герасименко за введение цвета в гравюру, изображающую фигуры на Фламелевой арке.

ГЛЕБ БУТУЗОВ

Иероглифические фигуры

Объяснение иероглифических фигур, помещенных мной,

Никола Фламелем, нотариусом, на четвертой арке кладбища Невинных, если войти в него через большие ворота с улицы Сен-Дени и повернуть направо