Алхимические хроники (части 1-3)

Принадлежащая Библиотеке жертва похищения, трясясь крупной дрожью, приникла к заботливой гномке в поисках сочувствия и человеческого тепла и сделала попытку вонзить коготки в ее панцирь. Вот-вот, сбежавший выкормыш «Алой розы», Черно-Белый Кот, коллекционируя претензии семейства кошачьих к гномьему роду, всегда был недоволен недосягаемостью тела своей хозяйки…

— А зачем мэтру Карвинтию кот? — решила выяснить Джоя. Напа пожала плечами — да кто ж этих мэтров угадает? Потом придирчиво прикинула вес Роджера. Хм, фунтов семь, может, восемь… Маловат, однако, по сравнению с Черно-Беленьким. Нет, такого котика раскормить до размеров охотничьего леопарда будет проблематично…

— Холода… предсказывать, — раздался мертвенный хрип от порога.

Напа и Джоя, застигнутые врасплох, подскочили. Роджер вырвался и, ведомый инстинктом самосохранения, рванул вверх по гномке и дальше по стене, уходя от преследования.

Перепачканный тиной, украшенный водорослями и висящим за спиной мэтром Цюцеввом, Карвинтий сделал обреченную на провал попытку догнать ускользающего предсказателя. Разумеется, промахнулся, скинул философа с плеч и зло воззрился на разгромивших его алхимическое святилище посетительниц.

— Я этого так не оставлю, — наставил он зеленоватый от одноклеточных обитателей водоема палец на Джою и Напу. — Я буду жаловаться! Я вам устрою…

Гномка и студентка бросились искать поддержки и защиты друг у друга. Обнявшись, они застыли посреди каморки и с ужасом смотрели, как приближается разгневанный алхимик. Потом Джоя увидела за спиной мэтра нечто, что разительно изменило выражение пудры, покрывавшей ее лицо:

— Ну, слава богам! Наконец-то я вижу хоть что-то нормальное…

Напа нахмурилась, отклонилась от студентки, всматриваясь в появившуюся на пороге фигуру, Джоя, как уже говорилось, расплылась в довольной улыбке, и мэтр Карвинтий счел необходимым бросить скользящий взгляд назад — просто, чтобы убедиться, что его не разыгрывают.

В конечном итоге, мэтра-погодоведа подвела его любимая мята — не цари в лаборатории ее удушающий аромат, он бы учуял незваного «гостя» гораздо раньше. Тухленький осклизлый серый зомби, весь в водорослях и тине, коряво перешагнул порог и, вытянув руки, направился к Карвинтию.

— Ааа!!! — закричал алхимик. И сбежал — сквозь восточную стену сарая.

— Напа! Куда ты меня тащишь? — возмутилась Джоя, которую Напа протащила через западную стену.

— Подальше.

* * *

19.02 Если верить географам, запад есть запад, а восток находится совершенно в другой стороне; но статистическая невероятность не врет, утверждая, что самая неожиданная случайность происходит именно тогда, когда вы и помыслить боитесь, что она случится.

Выбежав из противоположных стен сарая, Напа, Джоя и Карвинтий столкнулись буквально через десяток тролльих шагов, на узкой тропинке. Ну, естественно, девушки завизжали, мэтр подумал, что его догнал внезапно раздвоившийся-располовинившийся зомби, и тоже потренировал легкие…

Напа, как потом она оправдывалась, решила, что надо действовать жёстко, иначе злопамятный мэтр от них не отстанет. И бросилась на Карвинтия, угрожающе поблескивая шлемом в виде змеиной головы.

В это же время — если верить хранящимся в колодце записям госпожи Ребекки, которые она начала вести после превращения свого зятя-«убийцы» Монгела в чаровника Легнома — ради обеспечения алиби, если вдруг свершится обратная реконструкция его личности — столицу Кавладора накрыл грозовой фронт. Такое случается жаркими летними днями — вот, только что, царил удушающий зной, и вдруг — насекомые забывают жужжать, ласточки переходят на бреющий полет, муравьи с криками «Спасайся, кто может!» запечатывают свои муравейники, налетает порыв ветра, другой, третий; домохозяйки стремглав несутся снимать развешенное для сушки белье, а куры просто несутся — в надежде, что их экспансивная стратегия стремительного размножения сможет выиграть эволюционную лотерею… Если говорить коротко и по существу — именно спустя две минуты после семи вечера стало ясно, что грозы не избежать. Сумерки сгустились, тучи прибежали — и, как уже упоминалось, в прилегающих к Университету ботанических зарослях серебро змеиного черепа блеснуло, надвигаясь на мэтра Карвинтия.

Разум несчастного алхимика выключился. Остались инстинкты. Два, как утверждают некоторые любители копаться в мотивах чужого поведения. По первому из инстинктов Карвинтий высоко подпрыгнул, уходя от встречи с приземистым змееголовым существом, и рванул прочь, выбрав, повинуясь второму из подсознательных побуждений, то направление, которое задавала Джоя. У Джои наверняка имелись свои собственные мотивы бежать прочь; только, знаете ли… изучать причины, по которым жители Сумрачного острова поступили так или иначе — занятие бесперспективное и невыгодное.

Гномка, упавшая на тропинку, поднялась, фыркнула, пожалела — в который раз за день! — что не взяла с собой секиру, и бросилась догонять студентку.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить — конечно же, мэтр Карвинтий подумал, что гномка бежит за ним, а не за Джоей, а потому не стал останавливаться…