Алхимия. Введение в символизм и психологию

Луна говорит солнцу: «Ты нуждаешься во мне подобно тому, как петух нуждается в курице. Я же постоянно нуждаюсь в твоих благодеяниях, поскольку ты совершенен, отец всех планет, возвышенный свет, о Господь». Преисполненное достоинства солнце указало на свое превосходство, отметив, что оно собирается излить на луну свет своего великолепия. Поэтому луна отмечает, что солнце нуждается в ней подобно тому, как петух нуждается в курице. Луна: склоняется к мысли, что солнце ничто без нее. Хотя она и несовершенный сосуд для света, тем не менее солнце также нуждается в ней, ибо какой будет прок от солнца, не способного изливать свет? Его свет исчез бы в пространстве. Солнечный свет нуждается в материальном объекте, в котором он смог бы стать зримым благодаря отражению.

При всей своей женской смиренности и покорности луна отмечает, что она имеет равные права с солнцем, нуждающемся в пустом сосуде, в котором мог бы сиять свет, в материи, в которой дух мог бы принять зримые очертания. Луна использует довольно вульгарное: равнение («подобно тому, как петух нуждается в курице»), которое содержит косвенное указание на существование между двумя принципами чисто инстинктивного и даже сексуального притяжения. Луна говорит, что она нуждается в постоянном, благодатном воздействии солнца, поскольку солнце совершенно, оно отец всех форм света. Латинские слова perfectus moribus обозначают, в частности, нравственное совершенство, которого луне не достает.

Согласно мифологии, луна предстает порочной, поскольку она ненадежна. Алхимики нередко цитируют псалом, в котором сказано, что под темным покровом новой луны грешники пускают стрелы в нравственно чистых людей. Это означает, что луна покровительствует ворам и грешникам, нападающим на праведников. Порочность и ненадежность луны характерны для анимы в ее первоначальном состоянии и для женщин вообще, ибо женщина коварна и неразборчива в вопросах этики. Луна называет себя влажной и холодной, а солнце — теплым и сухим. Когда солнце соединяется с луной в сбалансированном состоянии, луна уподобляется жене, раскрывшей свои объятия для супруга.

Здесь кроется конфликт между принципами сознания и природы, бессознательного, неизвестного. Конфликт между мужским и женским принимает форму кватерности, поскольку мужское и женское имеют два качества: луна — влажность и холодность, а солнце — тепло и сухость. Это соотносится с древними и средневековыми представлениями о четырех элементах — вода, воздух, огонь и земля, и четырех основных качествах — теплота, сухость, влажность и холодность. В средние века четыре элемента и качества были основным принципом и представляли собой категории, позволявшие вести наблюдение за исходным веществом.

Речь идет о чем-то наподобие мандалы, так как огонь — горячий и сухой, а воздух — влажный и холодный. Люди того времени сознавали, что понятия элементов и качеств упрощает материальные явления. Такое упрощение, как и все проецируемые архетипические модели упорядочения, не соответствует реальности. Даже первые алхимики утверждали, что элементы и качества не следует понимать буквально, ибо они — лишь способ систематизации представлений и идей. Так, Зосима говорит, что проекция четырех качеств на материю позволяет различать всю совокупность вещей.

Использование упомянутых терминов можно сравнить с использованием таких современных понятий, как частица, энергия, пространственно-временной континуум и электромагнитные явления. Физикам известно, что эти понятия не являются такими простыми и ясными, как думает большинство. Они были сконструированы как одно из средств выражения идеи.

Рис. 44. Изображение конъюнкции в виде гармоничного равновесия между лунной и солнечной печами, т. е. между мужской и женской энергиями.

Четыре качества гарантируют полную двойственность солнца и луны. Аналогичная ситуация возникает при встрече двух людей: с одной стороны, он и его анима, а с другой — она и ее анимус. В аналитической дискуссии всегда принимают четыре элемента: два — в сфере сознательного, и два — в сфере бессознательного. Любое сознательное утверждение уже констеллирировано со своей противоположностью. Утверждение, что «растение — это растение, а собака — это животное», кажется достаточно простым. Это утверждение, однако, заключает в себе противопоставление двух предметов и несет дополнительную информацию, поскольку, утверждая, что дерево есть дерево, я отражаю еще и тот факт, что дерево — не минерал или что-либо иное. Любое мое высказывание содержит намек на предмет, исключенный из рассмотрения. Поэтому каждый раз, когда сознание порождает хотя бы два слова, в этом акте всегда присутствуют четыре элемента, поскольку в нем неизменно участвует бессознательное, неизвестное, которое также необходимо учитывать.