Алхимия

«Братия, пребудьте на страже. Во дни те беззакония будут бесчисленны… Люди за бесценок станут продавать спутников, братьев и ближних… Что скажут в вечер, не повторят в утро; что скажут в утро, не повторят в вечер.

Братия, пребудьте на страже. Во времена те родятся соблазняющие и насмешники, подобные худшим из христиан, водящим дружбу с демонами, и скажут: Вот, счастливые времена настают. Не верьте им и да речёт всякий из вас: Не хочу сего…

Братья, пребудьте на страже… Во дни те беспокойство войдёт в людей через слух и зрение. Но истинно видящие и слышащие не примут их в души свои.

Братья, стойте на страже… Во времена те будут два солнца и луны две, земля же силою огня колеблема. И лето смешано будет с зимой, и многие лета будет идти дождь… Благословением трапезы станут слёзы, скудостью же изобилование преумножится во всяк день и всяко лето…»[84]

Иреней Филалет возлагает на лжепророка-соблазнителя, предтечу и опору зверя и антихриста — «fulcrum hoc belluæ antichristianæ» — всю ответственность за зло; он заключает свою щедрую книгу не менее щедрым порывом-предупреждением:

«Верьте мне, юные ученики, и вы, старцы, близ есть при дверех…

Я указываю миру как пророк, дабы не было сие скрыто от человечества. Книга сия — вестница Илии (‘Ήλιος, Elios, soleil, солнца), который уготовит царский путь Господа![85]»

А любимый ученик своим пророчеством на острове Патмос оправдывает утверждения таинственного алхимика и добавляет к ним сладостный бальзам надежды и утешения:

«И видех небо и землю нову, первое бо небо и земля первая преидоша, и моря несть ктому[86]».

Февраль 1936.

АТЛАНТИС

Золотое руно

Достоинство Аргонавтов невозможно оценить, не говоря об их опасном приключении в зыбучих Сыртах, грозящих крушением. Не преодолев песков, Аргонавты не стяжали бы своего бессмертия.

(Золотое Руно, или Цвет Сокровищ Соломона Трисмосена. Toysan d'Or ou la Fleur des Thresors, par Salomon Trismosin).

Если всё же, как мы полагаем, путешествие за Золотым Руном, оставаясь тем, чем оно было, иносказательно указывает при этом на некие таинственные смыслы, их можно разгадать только в свете герметической науки. Воистину храбрецами были весьма мудрые авторы, как древние, так и современные, которые пытались оспаривать историю и хронологию военного похода в Колхиду. Но дело, по сути, не в этом. Достаточно просто понять, что взаимно противоречивые детали этой эпопеи вообще не поддаются рациональному объяснению в рамках линейного и каузального мышления. Это тем более касается истории, географии, хронологии…[87]

Мы вовсе не собираемся ни критиковать, ни сопоставлять различные точки зрения на захватывающие приключения Иасона; в противном случае пришлось бы выйти далеко за границы нашего предмета — возможной связи аргонавтического эпоса и Великого Делания, устанавливаемой методом фонетической кабалы.

* * *

Приступая к нашему очерку, укажем на его главного героя — в полном соответствии с его блистательным происхождением и высшим достоинством. Афамант, царь Орхомены Беотийской, сын Эола, Божества ветра, самим именем и божественным происхождением указывает на свою особую алхимическую миссию. Именно о нём всегда говорили на своём «тёмном», полном иносказаний, метафор и намёков языке, алхимики, когда повторяли слова Гермеса из Изумрудной скрижали: «Ветер носил его во чреве своём».