Алхимик

Ниже была приписка, сделанная другой рукой, женской.

P.S. В саквояже — небольшой мешочек на веревочке. В нем два камня. Когда не будешь знать, как поступить, задай себе вопрос, на который можно ответить только «да» или «нет» и достань камешки. Если оба камня белые — ответ «да». Если черные — ответ «нет». Если камни разного цвета — ты задал неправильный вопрос. Не потеряй их и никому о них не рассказывай. Надеюсь, они помогут тебе больше, чем помогли мне.

Эйлин Чайльд

Маленький кожаный мешочек висит у Спички на шее. Он кажется странно легким, почти невесомым. Спичка старается не думать о том, что видел в том купе. Наверное, он даже не помнит этого. Помнит разбитое стекло и кровь в коридоре. Помнит подозрительный, жадный взгляд кондуктора, в котором, впрочем, в равной степени угадывается суеверный страх. Помнит, как черные мундиры придирчиво оглядывают его, но отпускают — без обыска и вопросов. Помнит лужицу крови на полу и порванную занавеску, словно кто-то оторвал полосу для перевязки. Помнит два пистоля.

Два пистоля аккуратно лежащие на столе. Со взведенными курками.

Рувд, шумный портовый город, поглощает странного хромого ребенка. Он растворяется в бесконечном движении, всего несколько мгновений выделяясь в нем — живой, настоящий. Когда он исчезает, толпа вновь становится серой и безликой и глаз уже не в силах выделить в ней отдельную фигуру, личность. Все они существуют лишь в комплексе, каждый, как винтик в часовом механизме созданный для единственного, бесконечно повторяющегося движения. В сером утреннем солнце они кажутся особенно контрастными и от того, еще более неестественными.

Наступает новое утро. Новое утро после конца мира.

Олднонские истории

Аркана Омега

— Очень увлекательная игра. И очень простая, — Гирен Леклидж, указывает на карту, висящую на стене. — Один из нас находит название, а другой пытается его отгадать. Прекрасное упражнение для аналитического ума.

Другие пассажиры кают-компании яхты «Лилия» смотрят на него с некоторым недоверием. Только Нейдж Рей выглядит заинтересованной.

— При чём здесь ум, позвольте узнать? — интересуется сидящий в глубоком кресле мужчина. Он курит сигару с золотым кольцом и носит на пышном галстуке брошь с крупным изумрудом. Известная личность — и большая тайна для многих, не только в кают-компании, но и во всей Империи. Уже полтора года как он занимает пост Хранителя Тайной Печати в Кабинете Его Величества, и никто не может сказать, кто он и откуда родом. Подписывается и представляется Хранитель монограммой «Д», а лицо скрывает литой серебряной полумаской, которую, по слухам, не снимает даже во сне.

— Объяснять — занятие для монаха в приходской школе, — делает небрежный жест Леклидж. — Не желаете разрешить наш спор практически?

Присутствующие с интересом ожидают продолжения. Оно не заставляет себя ждать: двери кают-компании раскрываются, впуская Уолзи Лэбба, архиепископа Альбони в сопровождении двух гвардейцев.

— Неслыханно! — обрывая попытки приветствовать его, произносит Лэбб. — Я требую ответа!

— Какого, Ваша Святость? — лениво интересуется Д, выпуская несколько дымных колец.

Архиепископ клокочет от гнева. Сейчас на нём повседневное облачение — длиннополый белоснежный камзол с золотым шитьём и рубинами, бриджи и шелковые чулки с завязками сплетёнными из золотой нити. Раскрасневшееся лицо священнослужителя особенно выделяется на этом фоне.

— Кто-то из присутствующих проник ко мне в каюту и украл… принадлежащую мне вещь! — он слегка запинается на средине этой гневной тирады. Леди Рей берёт со стола хрустальный фужер с вином и делает небольшой глоток. Лицо её непроницаемо — это означает, что подобное обвинение для неё крайне оскорбительно. Королевский врач, иностранец Бюлментрост, задумчиво играет желваками на скулах. Лорд Бэллкем, виконт Гайрел, вскинув подбородок, делает вид, что поглощен изучением ближайшей картины. Невозмутимыми остаются только Леклидж и Д.

— А почему, собственно, кто-то из присутствующих? — интересуется Гирен, единственный из всех, кто не носит громкий титул и не занимает важный государственный пост. — Не правильнее ли предположить, что это был кто-то из матросов? Вещь, я полагаю, ценная?

— Вам не нужно ничего «полагать», — с неприязнью отвечает Лэбб. — Мои гвардейцы уже обыскали матросов, их сундуки, трюмы. Со всем тщанием они осмотрели яхту, от носа до кормы.

— Чёрные мундиры привыкли к обыскам, — согласно кивает Д. — И весьма поднаторели в них. Запрещённая литература, подмётные письма, недозволенные предметы… Если кто и знает, как надо искать, то это Епископальная Гвардия, не так ли, Ваша Святость?