Алхимик

«Страницы файла Латона фаза первая находятся в процессе создания. Доступ невозможен. Дата выпуска — 31 марта 1995 года».

Он встал и несколько раз прошелся по комнатке, чтобы прочистить мозги. Коннор Моллой чувствовал себя так, словно только что открыл ящик Пандоры.

Он попытался раздобыть еще какую-нибудь информацию, вводя ряд ключевых слов и различных имен, включая Кроу, Фармер, Ганн, Информация Медичии Полифемус,но его старания ничего не дали.

Сохранив файл «Медичи» на жестком диске и предусмотрительно закодировав доступ к нему на тот случай, если кто-то влезет в его закрома, он выключил свой компьютер, отсоединил модем, поставил на место телефонную розетку и пододвинул кровать к стене. Он воспользовался услугами этой гостиницы на все шестьдесят пять фунтов и был готов уезжать.

Внизу, в холле, он оплатил счет за телефон и вышел.

Коннор был настолько поглощен своими мыслями, что не обратил внимания на человека в теплой куртке с поднятым воротником, стоящего недалеко, чуть ниже по дороге.

Этот человек подождал, пока Коннор сел в свою машину и включил двигатель, после чего неторопливо поднялся по ступенькам гостиницы и вошел в холл.

68

Монти старалась сохранять спокойствие, хотя ехала по совершенно незнакомой сельской местности, при этом делая вид, что прекрасно знает место своего назначения. Поворот направо, а потом налево. Свет фар за спиной повторял все ее маневры.

Она с растущим беспокойством посматривала на мягкое, теплое мерцание в окнах домов. Кое-где помаргивали телеэкраны. Перед домами стояли машины, последние модели, большей частью маленькие и средней величины, новые и подержанные. Это было уютное богатое местечко.

Монти снова повернула направо. Висящая на хвосте машина послушно повторила поворот. Выругавшись, она резко затормозила.

Тупик.

В нем был небольшой участок для поворота, окруженный припаркованными машинами. «Эм-джи» принялся разворачиваться, но места не хватило, чтобы сделать разворот в одну дугу. Монти пришлось остановиться, сдать назад и снова двинуться вперед. Она удивленно вгляделась в оранжевое уличное освещение.

Ее никто не преследовал.

Разворачивая машину, она остановила ее на полпути, опустила стекло и высунулась навстречу холодному вечернему воздуху. Где-то неподалеку гавкнул пес. Она присмотрелась к силуэтам машин, припаркованных у обочины; выхлопная труба «эм-джи» так громко рычала под днищем, что было совершенно невозможно услышать другую машину. Ее взгляд пробежался по припаркованным машинам в поисках одинокой фигуры за рулем. Полная тишина и спокойствие. Оранжевое свечение фонарей и безлюдье создают ощущение нереальности, словно она в городе призраков или на съемочной площадке.

Она закончила поворот и на черепашьей скорости поползла мимо стоящих машин. Добравшись до Т-образной развязки, посмотрела на две последние машины. Обе стояли темные и пустые.

Машина, что следовала за ней, когда она залетела в тупик, просто могла принадлежать кому-нибудь из местных обитателей, который возвращался домой. Но в таком случае почему никто не вышел из машины?

Она попыталась вспомнить последовательность случайных поворотов налево и направо, которые делала. Да, Монти совершенно точно припомнила, что в тупик она свернула направо. Сейчас она повернула налево и прибавила скорости. Теперь направо и еще раз направо. Всего четыре поворота — и она вернется на главную дорогу.

Монти посмотрела в зеркало заднего вида. Из поселка за ней никто не выехал. Пока она отъезжала от него, оранжевое свечение меркло и окончательно погасло. Теперь никто ее не преследовал, с ней остались только темнота ночи и ее собственное беспокойство.

Монти въехала в пригород Мейденхеда и тут же послушно сбросила скорость до тридцати миль в час, как требовал дорожный знак. Она проехала мимо знакомого обозначения заправочной станции, мимо простой церкви из бетона и стекла, мимо вереницы магазинов — и повернула налево на тенистую аллею, где прожила почти все детство.

Тут в отдалении друг от друга, основательно отступив от дороги, стояли особняки — некоторые за надежной оградой, а другие за густой изгородью разросшихся кустарников и деревьев. Большинство из них, как дом ее отца, были построены в стиле времен Тюдоров, но дом отца Монти, пожалуй, меньше всего отличался величественностью. И хотя в нем было шесть спален, большинство комнат были небольшими и внутри дом совсем не походил на настоящую сельскую усадьбу.

В течение последних нескольких лет после смерти матери Монти наблюдала, как несчастный покинутый дом медленно ветшает. Так что лучше всего, подумала она, подъезжать к нему в ночное время, когда это не так хорошо видно.