Алхимик

— Так много проблем, что ты даже не мог позвонить мне? Мы же собирались отбыть отсюда без пятнадцати восемь. Я сижу и жду тебя. — Вроде она была не на шутку обижена.

— Мне очень жаль, Ник, поверь.

— Каждый день у тебя какой-то новый кризис. Почему бы тебе не посоветовать твоему доку Кроу утопиться в озере, чтобы он оставил тебя в покое?

Мигающая лампочка дала понять, что его ждет еще один абонент.

— Мне надо идти… перезвоню тебе.

— Когда? Завтра? В будущем году?

— Через две минуты, обещаю.

— Если через три ты не появишься, я начну прожигать дырки в твоих костюмах.

— НИК… — Он повысил голос, но она уже отключилась, и Ганн понял, что говорит с Макласки.

— Не самые лучшие новости, майор Ганн… я подумал, что лучше ввести вас в курс дела. Похоже, что Моллой оставил нас с носом.

Ганн обеспокоенно посмотрел на часы. Если Никки сказала, что через три минуты вооружится факелом, то так она и сделает; эта девушка была просто психованной.

— Мистер Макласки, я не ждал от вас таких слов.

— Я искренне извиняюсь… не мог себе и представить. Он исчез, просто растворился в воздухе.

Ганн даже не попытался скрыть свой сарказм:

— Люди способны на многие удивительные вещи, мистер Макласки, но никто из них не может раствориться в воздухе. Они могут создать иллюзиюисчезновения — но не больше.

— Ну, значит, ваш человек создал для нас чертовски хорошую иллюзию исчезновения.

Макласки даже не пытался изобразить раскаяние; строго говоря, по тону его голоса нельзя было даже представить, нашел этот ублюдок Моллоя или нет. Казалось, что главной его задачей было избегать неудобств, которые могли бы его отвлечь от чего-то более важного, например от игры в гольф.

Ганн припомнил, как грубо и невежественно Макласки воспринял первые сообщения о смерти Роули на Гавайях. А ведь компании пришлось потратить несколько сот тысяч долларов на взятки, чтобы ничего не вырвалось наружу. Может, он и прав в своих недавних предположениях. Макласки слишком стар и потерял цель. Но конечно же, пока он будет рыть носом землю, чтобы найти ее.

— Может, если бы вам удалось выяснить, кто такой Моллой на самом деле, вы бы смогли также узнать, где он находится, — уверенно предположил Ганн.

— Мы делаем все, что в наших силах.

«Черта с два», — подумал Ганн, нажал рычаг и, таким образом, за пятнадцать секунд до окончания срока успел позвонить Никки.

Наконец он умолил ее смягчиться, подошел к одному из своих высоких металлических шкафов и выдвинул ящик. Из него он извлек два запечатанных конверта, положил их на свой стол и вскрыл.

В одном лежала почти новая мужская перчатка с левой руки, свиной кожи. В другом — элегантный шерстяной шарф с примесью шелка, с подписью дизайнера в углу — «Корнелия Джеймс». Он провел пальцем по обоим предметам, затем снова поднял телефонную трубку и набрал номер. Когда ему ответили, он сказал:

— Прощу прощения за столь неожиданный звонок, но мне очень срочно надо провести сеанс лозоходства. Насколько быстро вы можете прислать команду?

Полчаса спустя Ганн оставил кабинет, неся с собой перчатку и шарф. Вместо того чтобы спуститься на обычном лифте, он прошел через дверь, к которой только он один имел доступ, и вызвал другой лифт.

Когда кабина прибыла, он вставил свою карточку-пропуск в валидатор, вошел в лифт, приложил ладонь к электронной панели, набрал на клавиатуре управления шесть цифр и стал ждать.

Через пару секунд створки сошлись, и лифт начал свое стремительное, почти бесшумное падение.

103

Монти, оцепенев от холода, сидела на заднем сиденье мотоцикла. Ее потряс рассказ Коннора, и теперь, полная отчаяния, она еще больше опасалась за судьбу отца. Единственным слабым утешением было то, что теперь она наконец стала понимать мотивы, которыми руководствовался любимый человек.

Ей казалось, что эти двадцать минут, пока длилась поездка, никогда не кончатся. Они проехали пригород, миновали открытую местность и снова оказались в пригороде. Но наконец Коннор стал сбрасывать скорость, повернул на подъездную дорожку и остановился перед металлическими воротами, рядом с которыми размещалась встроенная видеокамера системы безопасности. Он поднял щиток шлема, нажал кнопку и, перекрывая треск двигателя, крикнул:

— Это я!

Через мгновение ворота распахнулись, позволив им проехать к одноэтажному строению типа гасиенды, стоящему на небольшом плато. Рядом были припаркованы две машины — синий спортивный «мерседес»-купе и серый лимузин с шофером за рулем.

— Все в порядке, — сказал Коннор. — Это клиенты… она предупредила меня об их появлении. — Он положил на сиденье шлем и перчатки. Монти сделала то же самое и повернулась к нему:

— Коннор, я понятия не имею, что, черт возьми, я тут делаю. Я должна быть в Англии и искать отца.

Коннор ладонями сжал ее лицо.

— Моя дорогая, мы вытащим твоего отца из рук этих ублюдков, но ты должнадоверять мне. Договорились? — И, словно уже знал ее ответ, он прошел вперед и нажал кнопку звонка.