Тайлин колебался недолго. Он был уверен, что языка ликсов больше никто не знает, поэтому смело рассказал о Магазине и продаже карт. Если бы мальчик обернулся, он смог бы увидеть сверкнувшие глаза Валанил. Женщине с трудом удалось сохранить невозмутимость. Она знала, где можно достать много карт за золото, а теперь нашла способ превращать их в полновесные Монеты! Даже странно, что ей самой никогда не приходило в голову предложить богу карты. Видимо, привыкла, что тот менял на Монеты только предметы древних, а все, что создали после «исхода», покупается богом только за золото. И вот теперь такая замечательная новость.
— Тебе это сейчас нужнее, — ликс протянул Тайлину карту «Огненный шар-I». — Вернешь, когда все закончится.
Тайлин молча принял предмет, но недовольно засопел — в карте было всего два заряда и толку от нее почти никакого. С другой стороны — это два выстрела, так что пренебрегать ими мальчик не стал. Партнер вновь начал разбираться со своей обновкой, позабыв о человеке. Тайлин помрачнел: ликс даже «спасибо» не сказал, восприняв все как данность. Настроение стремительно пошло вниз и, желая его хоть как-то поднять, Тайлин решил посмотреть на свою новую добычу.
Проводится анализ деятельности человека Тайлин Влашич и его предметов.
Производится модификация амулета «Усилитель- II»
***
Получена добыча
Амулет «Усилитель- II».
На душе Тайлина потеплело — количество доступной прямо сейчас маны повысилось до 422, а общей до 1080 единиц. Он может зарядить еще пару карт. Пусть не полностью, лишь наполовину, но этого должно хватить в жаркой битве.
Тайлин решил, что полученный амулет стоил того, чего он успел натерпеться.
— Деточка, ты не ранена? — услышал Тайлин и поскорее закрыл таблицу статуса. Речь явно шла не о «цифровых» и мальчику хотелось услышать ответ.
— Нет, Валанил, со мной все хорошо, — ответила новенькая и, вспомнив наставления учителя, что не у каждого есть «Восприятие», решила представиться. — Я Валия Левор, младшая ученица магистра Вавона.
— Далековато же тебя занесло от Академии, — удивилась травница. — Как поживает старик? Все так же пыхтит своей трубкой?
— Вы его знаете? — воспряла духом Валия. Ее очень пугал ликс и непонятный мальчик, спокойно с этим самым ликсом разговаривающий.
— Конечно знаю. Он вел у меня травничество на первом курсе. Давно это было… Так как он?
— Нет его больше, — Валия храбрилась до последнего, стараясь сдержать слезы. — Вообще больше никого нет. Я последняя. Всех ликсы перебили…
— Не мучай себя, деточка, рассказывай, — травница умела утешить, как никто другой. Валия сама не поняла, как оказалась в объятьях женщины. Напускная храбрость ушла, и девочка залилась горькими слезами, рассказывая о страшных событиях.
Магистр Вавон был одним из древнейших учителей Академии и, несмотря на возраст, довольно непоседливым. Ему исполнилось почти три сотни лет, что не мешало каждый год устраивать парочку длинных походов за редкими цветами. Травником Вавон был отменным, он чувствовал цветы за километры. На сей раз они отправились за Амилио. По мнению магистра, несколько экземпляров должны были перенестись в западные горы… Цветов они не нашли, зато столкнулись с черными ликсами. Завязался жаркий бой и, несмотря на всю подготовку, люди проиграли. Противников было слишком много, и они тоже обладали магией. Откуда у тварей взялись сильные карты, Валия не знала, но видела, как магистра разорвал призванный зверь, невосприимчивый ко всем типам урона и отливающийся золотистым цветом легендарной карты. Валию и еще трех учеников схватили и доставили сюда порталом. Девочки попробовали бежать и напали на захватчиков, но лишь разозлили их. Валия последняя, кто остался жив. Остальные пали во время битвы, а ее, в качестве наказания, приволокли сюда.
— Тайлин, нам нужно двигаться дальше. Подготовься, — Ка-До-Гир подошел к двери и выглянул наружу. Каменная винтовая лестница устремлялась вверх. Ликс сделал несколько шагов вперед, но вернулся. Без прикрытия двигаться дальше нельзя.
— Госпожа Валанил, нам следует уходить, — перевел Тайлин речь ликса, и травница с облегчением отстранилась от плачущей малышки. Валанил терпеть не могла детей и их слезы, но вынуждена сейчас играть роль «доброй тетушки», иначе им просто отсюда не выбраться.