Алхимик, который знал истину (СИ)

    - Внимание, бойцы! Слушайте задачу! Вам необходимо проверить все помещения на втором этаже, кроме кабинета. Им займусь я. Проверьте их на наличие любых записей, фотографий и прочих материалов. Всё что вам кажется подозрительным, откладывайте отдельно. После того, как закончите на втором этаже, переходите на первый. В лабораторию в подвале не суйтесь, мало ли что там. Позже я сам всё проверю. Кстати, обратите особое внимание на мусорные корзины. Порой там можно найти немало улик. И не вздумайте снимать шлемы, если не хотите задохнуться от вони! Всё, разойтись!

    Я прошёл в кабинет Эйзелштейна. Последний раз я тут был три года назад. И за это время он не изменился. Осмотрев все шкафы и стол в кабинете, я смог найти кое-что интересное. Среди этих документов было несколько писем от бригадного генерала Немды. Судя по штемпелям, шли они не через Почтовую Службу Аместриса, а через частную почтовую контору Хизгарда. Для военного такой выбор несколько странен, что только усилило мои подозрения. Беглое прочтение этих писем дало многое. Чего стоила одна только фраза о "совместном предприятии" и "общем деле". Более того, в письмах генерал Немда расхваливал алхимика и подчеркивал, какую неоценимую помощь окажут исследования Эйзельштейна ему самому. Не армии, а самому Немде.

    Кроме писем от бригадного генерала, среди оставленных бумаг попались письма от некой Гретты. Переписка касалась чисто профессиональных отношений, однако в последнем письме эта Гретта дала согласие стать ассистентом профессора. Причём письмо было двухлетней давности, как и письма от Немды. Что лишь усиливало мои подозрения.

    Закончив с поисками, я уже собрался было уходить, как мой взгляд наткнулся на поразительно ровно стоящие книги в шкафу. Паранойя жутко закричало что, что-то тут не так, и я решил проверить. Как оказалось, за книгами был спрятан тайник, а в тайнике - единственное письмо. Письмо от профессора Эйзельштейна его дочери, Селене.

    Понимаю, читать чужие письма, мягко говоря, некультурно, но такова специфика моей работы - совершать поступки далёкие от понятия человеческой морали. Тем более, когда на кону жизни многих людей.

    Недолго думая, я открыл его. Оно хранилось незапечатанным.

    'Дорогая Селена!

    Пишет тебе твой любящий отец, который до сих пор не смирился с утратой дорогой для него дочери...'

    Стоило мне прочитать эти две первые строчки, как моё сердце остановилось. Не обращая больше внимания ни на что, я сел на стоявший тут стул, стянул шлем и перчатки, и начал читать это письмо.

    'Дорогая Селена!

    Пишет тебе твой любящий отец, который до сих пор не смирился с утратой дорогой для него дочери. Знаю, звучит глупо, но я всё-таки поддался минутной слабости и решил излить свои чувства на бумаге. Кто бы мог подумать что слова, сказанные когда-то давно тем мальчиком-алхимиком, Эдвардом Элриком, всплывут в ту минуту, когда мне тяжело. 'Если человек кого-то потерял, он всегда может написать ему письмо' - сказал он тогда. Я тогда лишь усмехнулся, но только теперь я понял, насколько он был прав.

    Селена, я скучаю без тебя! Вот уже три года минуло с тех пор, как я потерял тебя. Три долгих года. Как же мне не хватает твоих упрёков в мой адрес, что я всецело посвящаю себя работе, порой забывая о себе самом. Твои упрёки... Я всегда понимал, что ты меня любила, своего бестолкового отца. Однако я не ценил этого. Верно Эдвард тогда сказал: 'что любим - не храним, потерявши - плачем'. И вот опять, я пишу, а слёзы льются у меня из глаз.

    Кто бы мог подумать тогда, что наш с тобой эксперимент обернётся такой трагедией. Что отдача заденет тебя, и ты практически умрёшь. Однако случилось то, что случилось. И я вижу тут только свою ошибку. Конечно, ты бы сказала, что ошиблись мы оба. Вот только в итоге погибла именно ты. Не должно родителям хоронить своих детей.

    Я до сих пор не могу забыть того печального дня. Я раньше никогда не придавал этому значения, всегда считал суеверием и ересью. Но мне в тот день было как-то нехорошо. Люди называют это предчувствием беды. И теперь я понимаю что это, скорее всего, так и было. Учёный во мне сопротивляется любой мысли о подобном. Но как человек, я корю себя, что не послушал тогда своих чувств и не остановил эксперимент, пока ещё было не поздно. Если бы я только...

    А на следующий день мне пришлось лгать удивлённым братьям Элрикам, Эдварду и Альфонсу, а также их учителю Изуми Кёртис, почему ты не можешь проводить их на поезд, когда они покидали Хизгард. Я старался сохранять спокойствие, чтобы они не о чём не догадались. Ведь я помню, как к тебе относился Альфонс. Да и для Эдварда за все эти годы ты стала близким другом. Я просто не мог сказать им всей правды.

    Спустя две недели я тебя 'похоронил'. Тебе бы понравилась могила. Она располагается в живописном месте, рядом с церковью. Пастор, узнав о трагедии, провёл службу. А после, он не раз сам лично ухаживал за твоей могилой. Ты ведь дружила с ним? Когда он узнал о твоей смерти, мне показалось, что он в одночасье постарел лет на десять. Должно быть так и произошло.