Алхимик, который знал истину (СИ)

    Прошло полтора года с окончания войны в Ишваре, и полгода с тех пор как я стал полковником. Работая с Генералом Груманом, я узнал много нового. Освоил немало полезных навыков. А также узнал, какие настроения царят в генералитете. Так получилось, что после Ишвраской зачистки в Восточный Штаб был назначен генерал Хакуро. У меня сложилось четкое впечатление, что этот человек в армии случайно, именно так. Нет, человеком он был неплохим, довольно дружелюбным, изредка тепло подшучивал надо мной. А как семьянин он подавал просто замечательный пример всем нам. Но это была лишь одна его сторона. С другой же он представал как карьерист, годящийся лишь для продвижения по службе, но не для командования. И что самое паршивое, в Генеральном Штабе похоже делали ставку именно на него. В отличие от Грумана, который был себе на уме, и держался в армии лишь из-за возраста, Хакуро был по-собачьи предан Фюреру, именно так.

    В начале осени 1910 года я прибыл в Централ по личному приказу Фюрера. С чем было это связано, я не знал, а потому сразу отправился к нему. Вот только дойти до здания Генштаба я не успел. Какие-то террористы, как позже я узнал анархисты, решили напасть на известного военного. Впоследствии расследование установило, что акцию никто не планировал. Просто увидев в окне ресторана, что по улице идет известный на всю страну Государственный Алхимик в сопровождении всего одного лейтенанта, анархисты решили воспользоваться удобным моментом. Не секрет, что моя персона была разрекламирована на всю страну. Молодой Государственный Алхимик на службе у народа Аместриса. Естественно, те, кто хотели поквитаться с нашим государством, видели во мне удобную мишень.

    Эта атака была для меня неожиданной. С тех пор как закончилась война в Ишваре, мне лишь изредка приходилось сталкиваться со смертельной опасностью, и всегда у меня было время подготовиться. Но в этот момент все произошло настолько внезапно, что я просто ничего не успел сообразить, как под моими ногами взорвалась бомба. Мне повезло, что она взорвалась слева от меня. Осколки, большей частью были остановлены моим протезом, остальные же впились в тело, не достав до сердца, головы и других важных для меня органов. Тем не менее, раны были бы для меня смертельны, если бы я не владел алхимией. Сложив руки и приложив к ране, я активировал трансформацию, плоть и кости стали зарастать. Но террористы не собирались ждать. Они уже собирались бросить в меня вторую бомбу, как подоспел Виктор. В упор он сделал несколько выстрелов, сильно ранив их. Бомба выпала и мой подчиненный мог погибнуть, если бы я не сбил его с ног, заслонив своим телом. Практически все осколки пролетели мимо кроме трех. Они впились мне в спину, а один прошил насквозь сердце.

    Боль что я испытал в тот момент была чудовищна. Сил же мне не хватило даже на хрип. Спасая подчиненного, я получил смертельное ранение и скорее бы всего погиб, если бы не философский камень, что я всегда носил с собой, с тех пор как создал его. Мне удалось получить его, следуя указаниям из книги Тима Марко. Конечно, цена за него была заплачена соответствующая, вот только люди, что использовались в качестве сырья, ни на что больше не годились. И именно в тот момент, когда я испытал чудовищную боль, и мне показалось, что я сейчас увижу врата истины, мне удалось активировать камень. И в очередной раз я убедился, что алхимия философского камня и преобразования человека схожи. Осколки в моем теле были преобразованы, а опасные раны мгновенно заросли. Дым, оставшийся от взрыва, скрыл следы преобразования, так что никто не мог точно сказать, что здесь произошло. Конечно, все раны я убирать при помощи философского камня не стал, лишь смертельные. С остальным пришлось возиться по старинке, попеременно сплевывая кровь и шипя от боли. Заодно я подлатал и форму, хотя следы алхимического преобразования были слишком очевидны. Форму придется заказывать новую.

    - Сэр, зачем вы... - начал возмущаться тем, что я его спас Виктор, но я мигом осадил его.

    - Заткнись, это приказ, - ткани я хоть и зарастил, но вот сломанное ребро нет и это давало о себе знать. Как говорится, 'терпимо' и 'бывало и хуже', но в этот момент об этом я не думал. А думал о том, как глупо подставился, забыв, что для Государственного Алхимика нет понятия 'мирное время'. Оттолкнув Виктора, я потянулся за табельным оружием. Боевой алхимией в таком состоянии лучше не пользоваться, а потому вся надежда только на близкий и надежный 'огнестрел'. - Обыщи их, надо установить личности этих уродов.