Алхимик, который знал истину (СИ)

     Маниакально-восторженный тон из моего голоса исчез, уступив место холодной бесстрастности, и лишь оттенок легкого интереса окрашивал его, как будто я спрашиваю полковника относительно завтрашней погоды. Дервиш был растерян, увидев такую реакцию, и расстроен, что я просчитал его эмоции. Должно быть, он сейчас четко ощущал, что в данный момент наши 'приятельские' отношения не имеют роли, и я спрашиваю его именно как старший по званию. И от 'верности' его ответов зависит его дальнейшая судьба. Что в прочем и было в действительности. Дервиш долго колебался с ответом, а я лишь выжидал, когда он решится на него. Никто из нас ни на шаг не двигался с места. Пока, наконец, я не решил немного 'помочь' ему.

     - Вижу, у вас возникли некоторые сомнения относительно целей нашего государства, его армии, и вашей роли во всем этом? - я сделал описательный жест рукой, не теряя при этом с ним зрительного контакта. Голос мой был спокоен. - Похоже, вас, полковник, несколько смущает на что я сделал акцент. Также вполне возможно, вас смущает столь агрессивная внешняя политика нашего государства, - я сделал паузу и приложил руку к подбородку, изображая задумчивость. - Хм, я знаю вас уже давно, Ричард. Вы хороший офицер и честный человек. Вы готовы отдать жизнь за Аместрис, но при этом не понимаете, зачем Аместрису атаковать соседние государства, - тут я сделал паузу и позволил себе легкую усмешку. - Знаете, моя задача как вашего командира - разъяснять подобные ситуации, развеивать ваши сомнения, чтобы ваша преданность стране не вызывала сомнение, чтобы вы сами не сомневались в приказах исходящих от командования.

     - Тогда разъясните мне все это, господин генерал! - предложил Дервиш. В его голосе чувствовалось раздражение и даже злость. - Зачем все это? Я понимаю, что армия должна защищать Аместрис. Что враги должны погибнуть. Но зачем нам самим нападать на соседние страны? Зачем нам чужие территории? Зачем нам выставлять Аместрис агрессором, настраивая против себя весь мир?

     - Ты хочешь защитить страну, но не понимаешь, почему командование ведет такую политику, - констатировал я, постукивая пальцами по корпусу машины. - Скажи, Ричард, ты действительно хочешь знать, почему наша страна ведет такую агрессивную политику? Учти, это знание накладывает не просто ответственность. Если в командовании узнают что тебе это известно, полетит не только моя голова, но и твоя, - Дервиш удивился моим словам, но немного подумав, все же согласно кивнул.

     - Эдвард, если тебе действительно известна правда, скажи, - попросил он. - Мне надоело постоянно отметать мысли об этом. Да и я не один, кто думает об этом. Война в Ишваре, стычка у Фотсета. За последнее время было столько конфликтов, в которых было виновато командование. Мне надоела эта неопределенность.

     - Правда, которую я узнал... я сделал всего лишь один вывод согласно тем сведениям, которыми обладал. Вывод который однако пролил свет на многое, в том числе и на историю этой страны и на ее будущее, - я подошел к столу и вытащив из кармана философский камень положил его на стол. Дервиш подошел и стал с интересом рассматривать его. - Ричард, тебе известен основной закон алхимии?

     - Алхимии? Кажется равноценный обмен, - произнес он отрываясь от камня.

     - А знаешь как его обойти? - спросил я, добавив в голос больше интереса и глядя ему прямо в глаза.

     - Ну, я же не алхимик, - пожал он плечами и снова посмотрел на камень. - И что это за камень? На рубин не похоже, хотя он тоже красный.

     - Нет, это не рубин, - усмехнулся я. - Это то, что могут использовать алхимики, чтобы обойти принцип равноценного обмена. Философский камень!

     - Философский камень?! - удивился он, беря его в руки. Немного повертев в руках, он посмотрел его на просвет, разве что не попробовал его на зуб. - Хм, я слышал про него, но думал что это легенда. Так это и есть философский камень? Откуда он у тебя?

     - Да это он, - кивнул я, беря камень из его рук и также рассматривая его на свет. - Что же касается вопроса, откуда он... Я его создал сам. Из единственного пригодного для него 'ингредиента', - последнее слово я выделил интонацией.

     - Невероятно. Похоже, ты действительно самый талантливый алхимик Аместриса, - задумчиво сказал Дервиш, переводя взгляд с камня на меня. - И что же это за 'ингредиент'?

     - Человеческие души, - честно ответил я. Такого взгляда у Дервиша я еще никогда не видел. Казалось он решил по полной программе проверить возможности своих глаз.

     - Что это значит, Эдвард? - спросил он меня.

     - Для того чтобы создать Философский камень нужно пожертвовать чем-то очень ценным и человеческие души тут подходят весьма кстати. И что самое интересное, для этого нужна весьма простая формула, - спокойно сказал я, наблюдая за его неоднозначной реакцией. - Я понимаю твою реакцию, но не стоит волноваться. Этот опыт я проводил с такими отбросами, что считай, сделал им только милость превратив их в этот камешек.