Альковные секреты шеф-поваров

Кэролайн рассмеялась, Джойс тоже выдавила виноватую улыбку. Только Кибби сохранил каменное лицо.

– Увы, Джойс. – Скиннер перешел на серьезный тон. – В церковь я, признаюсь, не хожу. Зато вы, я слышал, посещаете ее регулярно.

– О да! Меня только это и спасло, когда бедный Кит… – Она помедлила, смахнула непрошеную слезу. Потом поглядела на сына. – Ну и конечно, когда их высочество изволили болеть.

Кибби при этих словах ощутил знакомое злое волнение, словно ему опять сделалось тринадцать лет. Залпом прикончив минералку, он схватил недопитую бутылку и опростал ее себе в бокал.

– Один глоток не повредит, – упрямо процедил он в ответ на встревоженный взгляд матери. – Правда, Дэнни? Как там говорится? Если нельзя, но очень хочется…

Скиннер шутливо поднял руки:

– Нет уж, меня не впутывайте.

Одним глотком, разумеется, дело не ограничилось, ибо на стол тихой сапой уже проникла вторая бутылка. От вина Кибби осмелел.

– Скажи-ка, Дэнни, – начал он, сверкая глазами, – вот люди критикуют полицию, говорят про нее всякие гадости. Но это лишь до тех пор, пока их самих не ограбят. Или не побьют.

Скиннер молча пожал плечами.

Куда он клонит?

– Я это к тому, что тебя, помнится, тоже отметелили. На стадионе после матча. А было бы здорово, если бы полиция вмешалась!

– Да уж… Кое-кому точно было бы лучше, – ухмыльнулся Скиннер.

– Полиция? – встрепенулась слегка окосевшая Джойс. – При чем здесь полиция?

– «Гуляем по луне»[20], Джойс? – Скиннер подмигнул.

Джойс послушно улыбнулась, хотя за творчеством Стинга не следила и понятия не имела, о чем идет речь.

Еще несколько бутылок спустя всем стало ясно, что Джойс Кибби проводит время просто отлично.

– Должна вам п-признаться… ик… у меня к-кружится голова!

Она блаженно улыбалась, радуясь, что Брайан и Дэнни наконец-то помирились и мирно сидят за одним столом. Потом комната начала вращаться, и ей стало не до смеха.

– О боже…

– Ma, ты в порядке? – весело спросила Кэролайн. Она тоже была довольна вечером: мать в кои-то веки напилась, Дэнни с братом не подрались, чего еще желать? Поднявшись, она объявила: – Все, ее пора везти домой.

– И то правда, засиделись. – Скиннер тоже встал и спросил счет.

Кибби махом прикончил двойной бренди и заказал следующий.

– Ночь только начинается, Дэнни, – сказал он со смутной угрозой. – Куда ты торопишься? Или уже сломался?

Скиннер посмотрел на него с интересом. Со стороны можно было подумать, что ничего страшного не происходит, обычная полупьяная бравада двух бывших сослуживцев. Но глаза Кибби светились тусклым волчьим огнем – и долгая ночь действительно только начиналась.

Днем он весел – смеется, поет…

– Вы оставайтесь, если хотите, – сказала Кэролайн, пытаясь вытащить из-за стола лопочущую мать.

Скиннер пришел ей на помощь: взяв Джойс под локоток, повлек ее к гардеробу, мягко выговаривая за неразумное поведение. Воспользовавшись моментом, Кибби отозвал сестру в сторону. Она вздохнула и приготовилась выслушать очередную гадость в адрес Дэнни. Кибби печально повел глазами и убито прошептал:

– Я ее распистонил, Кэр… Железную дорогу. Разломал на кусочки. И рельсы, и холмы, которые мы с отцом… Не знаю, что на меня нашло.

Кэролайн увидела его зрачки, налитые чудовищной болью.

– Ох, Брайан… Ну ничего, ты еще починишь…

– Некоторые вещи починить нельзя! – уныло воскликнул Кибби. – Если уж сломал, то все.

При этих словах Скиннер, помогавший Джойс найти рукава, посмотрел на Кибби с нехорошим вниманием.

Кэролайн почувствовала, что воздух загустел от напряжения. Она неуверенно попрощалась со Скиннером. Тот в ответ рассеянно кивнул: его мысли были заняты словами Кибби, который, судя по всему, догадывался о проклятии.

Он что-то знает. И намеревается нас обоих убить своим пьянством.

Подавив панику, Дэнни Скиннер с улыбкой принял предложение Кибби переместиться в соседний бар. А что ему еще оставалось? В груди ходили вихри самых разных эмоций, но главенствовала одна: безумцу надо показать, что его поведение гибельно для них обоих.

Два странных собутыльника, отделавшись от женщин, нырнули в ближайший бар и расположились за стойкой. Скиннер со смесью тревоги и восхищения наблюдал за Кибби: тот усаживался на высокий табурет с решимостью гладиатора, идущего в последний бой.

– Брай, послушай… Это же глупо. Пьянство ни к чему хорошему не приведет. Уж я-то знаю.

– Я тебя не заставляю, Скиннер! Не хочешь – не пей. А я выпью с удовольствием. – Кибби кивнул бармену.

– Брай, послушай…

Но перед его оппонентом уже стояла кружка пива и стопка виски, и Скиннер из соображений самообороны вынужден был продублировать заказ.

Ну ладно, поехали. На сколько его хватит? Пара-тройка таких пьянок – и капут, опять в больницу угодит. И тогда я ему объясню, что это гонка без победителя.

– Ты меня не перепьешь, Брайан, – заявил Скиннер, опрокидывая стопку. – Пустая затея.

– Зато уж попытаюсь от души, – злобно ответил Кибби. – Даже не сомневайся! И кстати, можешь оставить свою лощеную любезность, раз уж мы одни.

Фыркнув, Кибби поднес к потрескавшимся губам бокал абсента, возникший у него в руке словно по волшебству.