Алькурд Пардес II. День Солнца (СИ)

— Внимание, — рот женщины растянулся шире, чем это возможно. Нижняя губа лопнула, обнажая кроваво-красные дёсны. — Там были сотни телекамер, меня должны были увидеть миллионы людей.

— Тщеславие, — кивнул крестоносец. — Один из смертных грехов.

Зиг совсем перестал понимать происходящее. Смысл странного диалога ускользал от него.

Разгорающееся внутри пламя злобы взорвалось, застилая глаза огнём ненависти.

Зиг почувствовал, как разгорающееся внутри пламя злобы взорвалось, застилая глаза огнём ненависти.

Ярости необходим был вектор.

Заннинс бросился вперёд — на существо, которое он некогда знал под именем Магда. Бросился со всей скоростью, на которую был способен. Но, не преодолев и двух шагов почувствовал, что земля уходит из-под ног. Ручища дёрнулась, парень отлетел в сторону.

Его просто смахнули в сторону, словно назойливую мошку.

Что произошло с Магдой? Она тоже стала одержимой? Это оказалось заразно? Или она и была всё время той, чьими глазами на мир смотрел архидемон? Или?..

Хоровод разрозненных догадок и мыслей пронёсся в голове, не успев сформироваться во что-то единое и осознанное.

Зиг пролетел несколько метров, ударился о стену и рухнул на стул, крепко приложившись затылком. Свет померк, сознание вырубилось, подводя в самый ответственный момент.

Последние мысли Зига были о едва различимых вскриках и удаляющемся звуке работающего двигателя автомобиля.

Глава 17

Крестоносец — образец чести и доблести.

Храбрый воин, последний оплот между

нашим миром и беспроглядной тьмой.

Он — такой же человек, как и мы, только

свободный от пороков и предрассудков.

(Пропагандистская листовка времён Великой Всемирной Войны)

Первым вернулся слух. Сквозь плотную, медленно отступающую тишину пробились слова крестоносца:

— Зиг! Зиг вставай! Мне помощь нужна.

Следующим появилось ощущение собственного тела. Тяжёлого и помятого, уставшего тела.

Заннинс кое-как разлепил глаза. Пришлось проморгаться, прежде чем размазанная картинка обрела четкость.

Крестоносец яро работал мечом. Плоское широкое лезвие вертелось в его руках точно лопасть вертолётного винта. Толстые мохнатые пальцы гигантской демонической руки пытались схватить Арлиена, но каждый раз нарывались только на острое, точно бритва, лезвие.

— Зиг!

По-видимому, прошло всего пара секунд, с тех пор, как сознание покинуло Заннинса. Ситуация с тех пор изменилась не сильно. Магда-демон не сдвинулась с места. Она, орудуя гигантской рукой, пыталась схватить крестоносца, который каждый раз выскальзывал между пальцев, точно вода. Размеры помещения не оставляли женщине простора для манёвра. Магда словно орудовала громоздкими клещами в узкой трубе, не имея возможности поменять угол и положение инструмента.

Зиг рывком поднялся, чувствуя будто в голове лопнул воздушный шар, наполненный болью. Уже на ходу, бросившись к Магде, отводя руку для удара, Заннинс понял, что у него темнеет в глазах.

В ушах взвизгнуло. Что-то невообразимо сильное, чему невозможно было сопротивляться, подхватило Зига и отбросило его в соседнюю комнату.

Окончательно придя в себя после падения, Заннинс вскочил, не прислушиваясь к ноющему телу.

Вторая рука Магды — та, что еще оставалась человеческой, тоже превратилось в огромную чешуйчато-шерстяную клешнеобразную ручищу. Чтобы отбросить бегущего к ней Зига женщине потребовалось изменить и правую руку. Обе гипертрофированные конечности пересеклись, одна придавила своим немалым весом другую. Арлиен воспользовавшись замешкой, отскочил и, припав на одно колено ударил мечом в пол. Уткнувшись лбом в круглый набалдашник, которым оканчивалась рукоять оружия, Соулривер прикрыл глаза и что-то сосредоточенно зашептал.

Трудно было поверить, но крестоносец действительно молился. Зиг знал наверняка, потому что уже видел это в Вергилле…

Яркий свет замаячил над головой крестоносца, мерцая, он быстро менялся, приобретая форму смутно знакомого силуэта…

По коже пробежались электрические разряды. Зиг почувствовал, как волоски на руках приподнялись. Дохнуло холодом, на мгновение погас и снова включился свет. В нескольких метрах от Зига треснуло пространство.

Реальность резко потеряла свою непоколебимость, чёрные трещины, проходящие прямо по воздуху, заставляли сомневаться в том, что всё происходящее не сон. Окружение мигом показалось Заннинсу плоскими декорациями, отражением в лопающемся на глазах зеркале. Это было похоже на то, как если бы из журнальной фотографии интерьера вырезали кусок, и подложили под картинку кусок чёрной бумаги.

Не видя прежде ничего подобного, Зиг вглядывался в темноту внутри разрастающейся трещины. Тьма в это время, по-видимому, вглядывалась в Зига…