Алла Пугачева: В безумном веке

О стройке века – вилле семьи Пугачевой в Болгарии – не написал только ленивый. Естественно, им решать – строить виллу или служить искусству и реставрировать кинотеатр «Форум». И то, и другое – их частное дело, дело их личного капитала и их личной собственности. Почему же не наше дело – отдавать ли свои налоги в карман любимой певице, в карман любимой бабушке на пенсию, на протез парню, раненному в Чечне, или на реконструкцию собственной «хрущобы»? Почему ни нашему государству, ни нашему «андерграунду», нажившему сегодня миллионы на своей прежней гонимости, не было стыдно за сбор народных средств на операцию уникальному таланту – композитору Сергею Курехину?

Курехин умер. Кинотеатры раздаются под склады, туалеты и мебельные салоны с такой быстротой, что в Москве от прежде действующих кинотеатров осталось всего 12 процентов. Презентации ликуют. Наряды сверкают. Шампанское пенится. Страстные речи о духовности продолжаются. И никто не поперхнется своим трехсотдолларовым обедом».

Сама Пугачева прокомментировала ситуацию с «Форумом» следующим образом (цитирую по газете «Санкт-Петербургские ведомости»): «Вообще Родина-мать могла бы и помочь! Не просто дать голые стены. Они думают: сейчас я выну из кармана миллионы долларов, и все, как в сказке, расцветет. А я – наивная! – считала, что дадут помещение, а потом хоть как-то помогут построить, отремонтируют хоть что-то. Ведь сколько лет я работала за копейки, сколько у меня забирали, а не давали… При тех тиражах, которыми напечатаны мои диски, я бы могла построить и этот театр, и не один театр, а еще и школы, детские дома… Если бы у нас с авторскими правами был порядок, если бы люди творческие ценились…»

В итоге кинотеатр «Форум» Пугачева бросит и найдет другое помещение. Но уже не для Театра песни, а для закрытого клуба. Этим зданием стал ресторан «Англетер», что на Лубянке, где директорствовал знакомый певицы Григорий Минасевич (именно он и был автором этой идеи). По задумке певицы, это должно было быть досуговое заведение с французской кухней (собиралась выписать из Парижа повара-француза). В роли официантов должны были выступать исключительно мужчины. Но что стало с этой затеей, мы узнаем чуть позже.

Между тем в начале сентября в столичные музыкальные магазины в продажу поступила уникальная коллекция – 13 (любимое число Пугачевой) компакт-дисков Аллы Пугачевой под названием

«Коллекция», в которые вошли 211 песен. Диски выпустила фирма «Дженерал-рекордз», которая, собственно, и была создана во имя Пугачевой и этой «Коллекции»: туда вошли бывшая переводчица Пугачевой Надежда Соловьева, ее бывший юрист Андрей Янович, ее давний приятель Артем Троицкий. Диски назывались: 1. «По острым иглам яркого огня»; 2. «Ах, как хочется жить»; 3. «И в этом вся моя печаль»; 4. «Только в кино»; 5. «Я тебя поцеловала»

; 6. «Билет на вчерашний спектакль»; 7. «Встречи в пути»; 8. «На дороге ожиданий»; 9. «Размышления у камина»; 10. «Это было однажды»; 11.

«Барышня с Крестьянской Заставы»; 12. «Пугачева в Стокгольме»; 13. «Песни на «бис».

Как расскажет сама Пугачева, у создателей «Коллекции» поначалу была одна идея: побыстрее ее издать и «срубить» денег. Поэтому подбор песен и художественное оформление шло тяп-ляп. Когда Пугачева увидела эскизы художника к обложкам, ее чуть инфаркт не хватил. Она тут же его уволила и нашла другого художника – Василия Гаврилова. Тот предложил разместить на обложке каждого диска по одной черно-белой фотографии Пугачевой в овальной рамке.

Рассказывает А. Беляков: «К сожалению, Алла Борисовна никогда не уделяла должного внимания сохранению своего звукового наследия. Василий Гаврилов (художник «Коллекции». – Ф.Р.) описывает одну забавную сценку. Он сказал Пугачевой, что у него дома лежит старая пластинка с песнями Шаинского, некоторые из которых поет юная Алла.

– А какие? – заинтересовалась Пугачева.

– Ну, там какая-то песня Белочки, еще что-то…

– Да нет, ты путаешь. Я этого не пела никогда.

На следующий день Гаврилов принес зацарапанную пластинку. Когда Алла Борисовна услышала свой чистый голосок тридцатилетней давности, то ахнула:

– Боже мой! Филипп! Где ты там? Иди быстрей сюда, послушай!

Тогда же Пугачева звонила своему приятелю времен училища Мише Глузу – с просьбой разыскать те ее записи, что они, дурачась, делали у кого-то дома на катушечный магнитофон. Но Глуз, увы, ничего не нашел.