Алладин и демоны глубин

Это был район портовых трущоб, где можно легко скрыться от преследования. Здесь лохмотья уличных попрошаек соседствовали с парчовыми халатами заморских купцов, чернокожие гребцы ссорились с бородатыми северными бродягами, а искатели затонувших кладов нанимали утлые джонки желтокожих рыбаков.

До осады остров жил торговлей. Тысячи кораблей, пересекавшие море с востока на запад и с запада на восток, обеспечивали городу процветание и богатство. На извилистых улочках, на пирсе и набережной ни на секунду не смолкал разноязычный гомон.

Каждый занимался своим делом: торговал, обманывал, призывая в свидетели своей честности тысячи богов, пьянствовал или играл в кости. Так повелось с тех пор, когда впервые раздался колокольный звон с величественных Золотых Башен. И только сегодня разношёрстная толпа оставила свои привычные занятия и высыпала на берег, чтобы осыпать проклятиями осадивших остров кракенов.

Алладин быстро добрался до портовой таверны и нырнул в полутёмное помещение. Оно было переполнено, все столики заняты. Посетители толпились в проходах, сидели на полу. Здесь царило какое-то лихорадочное веселье. Рыбаки и матросы, контрабандисты и воры, торговцы, попрошайки, уличные менялы они возбуждённо переговаривались, хохотали, пели песни и жадно поглощали дешёвое вино, словно хотели забыть об опасности, нависшей над островом, и провести последние дни весело и беззаботной

Алладин присоединился к компании, играющей в «чёт-нечёт», и легко выиграл несколько динаров. Угостив проигравших кувшином вина, юноша отошёл в сторону. Он не хотел испытывать судьбу, играя с шулерами и наёмными убийцами.

Его внимание привлекла странная пара, вошедшая в таверну: высокий рыжебородый северянин в мешковатой кожаной одежде и изящно одетый карлик с бамбуковым посохом в руке.

Алладин видел этих людей впервые, но с первого взгляда определил, что Рыжебородый наверняка является капитаном корабля. В его взгляде и осанке сквозили гордость и некоторое высокомерие.

При ходьбе Рыжебородый широко расставлял ноги – ступни скользили по полу, как по доскам корабельной палубы во время шторма. Тело было чуть наклонено вперёд, а руки не касались туловища, готовые в любой момент за что-нибудь уцепиться. Чтобы так ходить, нужно быть моряком: такая походка вырабатывается из-за постоянного напряжения и балансирования.

А вот профессиональную принадлежность карлика Алладин так и не смог определить. Богатое одеяние и широкополая шляпа со страусиным пером свидетельствовали о высоком ранге владельца, но общее впечатление портили обветренное лицо и стоптанные башмаки. Кроме того, богатые сановники никогда не посещают портовые таверны, тем более в обществе северных варваров.

Несколько минут Алладин просидел, вертя в руке кружку и теряясь в догадках, кем же является этот странный карлик. Контрабандистом? Пиратом? А может, богатым сумасбродом, решившим повидать мир? Ну, конечно! Да ведь это те смельчаки, которые отважились проскользнуть перед самым носом кракенов и пристать к берегу! Их появление помогло Алладину избежать расправы обезумевшей толпы.

Юноша испытал чувство благодарности и подошёл к загадочным посетителям.

– Попутного вам ветра! – произнёс он, поднимая кружку в знак приветствия.

Рыжебородый быстро взглянул на Алладина и отвёл глаза.

– Прекрасный тост, но, к сожалению, не ко времени, – мягко ответил он. – Мы с приятелем уже давно на мели.

Алладин прикусил язык. Конечно, если морской волк с бронзовой от загара кожей и бородой, ещё не обсохшей от солёных морских брызг, утверждает, что несколько недель стоит на якоре, значит, у него есть на это веские причины. Но любопытство одолевало юношу.

– К чему эти уловки? – сказал Алладин. – Я живу в трущобах уже два месяца, но вас вижу впервые. Вы ещё не пропитались серой пылью и жестоким отчаянием. От вас пахнет морем и вольным ветром. Бьюсь об заклад, что именно вы сегодня утром прорвались через кольцо кракенов. Должен заметить, что ваш поступок поразил весь город. Люди мечтают вырваться с острова.

– Тише, приятель, – прошептал Рыжебородый, оглядываясь по сторонам. – Допивай своё вино и проваливай. Нам до смерти надоели дурацкие расспросы.

– Подожди, Олаф, – осадил приятеля карлик.

Он напряжённо смотрел на круглый набалдашник своего посоха. Матовый шар слегка светился. По его поверхности пробегали неясные тени, вспыхивали оранжевые искорки, змеились золотые молнии. Карлик оторвал взгляд от посоха и внимательно обвёл взглядом посетителей таверны. Затем вновь посмотрел на Алладина.

Юноша вздрогнул, когда на его лице остановились мерцающие глаза карлика. Словно два прожектора, они осветили его душу до самого дна, не оставив ни одного потайного уголка.

– Меня зовут Гаолон, – наклонил голову карлик. – Позволь узнать твоё имя.

– Алладин, – представился юноша.

– Алладин? – удивлённо переспросил Олаф. – Сын Али-аль-Маруфа? Какая удача!

Карлик и его рыжебородый приятель переглянулись, затем залпом выпили свою порцию, Гаолон протянул Алладину золотой динар.