Аллигат 2 (СИ)

— Кто бы говорил! — «виконтесса» подступила к графине ближе, впиваясь взглядом в черты её выразительного лица. Сеть мелких мимических морщин испещряла его у уголков глаз и рта, но не портила. В свои сорок с лишним лет женщина Мартина, к которой Ольга его отчаянно ревновала, выглядела на тридцать. Искушение поставить зарвавшуюся особу на место было настолько сильным, что ей стоило большого труда сдержать, готовые сорваться с языка слова обвинения.

Случайность дала в руки Ольги сведения, которые способны погубить репутацию графини Линтон. Узнай граф Малгри правду, как бы он после этого отнёсся к Мариам, которую считает безупречной во всех отношениях? «Виконтесса» не была уверена, что скандал не выйдет за пределы двух семей и не затронет репутацию ещё одной семьи — Роулей. Куда потянется ниточка дальше, и кто ещё окажется втянутым в парижскую тайну графини Юлии Роулей — предугадать невозможно.

Ольга подавила вздох сожаления.

А вот Мариам была полна решимости. Она с вызовом вздёрнула подбородок:

— Что означает ваш небрежный возглас, леди Хардинг?

— Вам бы следовало в своих ничем не подкреплённых суждениях быть более сдержанной, леди Линтон. Палка, как известно, о двух концах, а в Евангелии от Марка сказано: «Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы», — всё же не сдержалась она от прозрачного намёка.

— Что вы этим хотите сказать, леди Хардинг? — насторожилась гостья, не спуская с неё прищуренных глаз.

Мариам побледнела, но держалась отлично. Не знай «виконтесса» историю из первых уст, то усомнилась бы в причастности женщины к делам почти тридцатилетней давности.

Ольга с беспокойством глянула на напольные часы. Время! Оно неумолимо бежало. Фигурные стрелки часов заметно двигались.

— Прошу вас покинуть этот дом, графиня, — качнула она головой в сторону виднеющейся калитки.

Леди Линтон подхватила свою сумочку и перчатки, спрятала бесконтрольно прорывающееся чувство страха за холодной улыбкой:

— У такой женщины, как я, — она бросила последний взгляд на себя в зеркало и поправила ленту на шляпке, — всегда найдутся завистники и недоброжелатели. А вот вам, леди Хардинг, — окатила Ольгу тяжёлым взглядом, полным превосходства, — действительно пора уйти.

Не показав своего возмущения, она не спеша вышла. Проходя мимо виконтессы, приостановилась и, не поворачивая головы, с оттенком недовольства и раздражения, сказала:

— Надеюсь вас больше никогда не увидеть в стенах этого особняка.

Ольга ничего не ответила. Позвав горничную, указала ей на сумку и корзину и вышла следом. Мазнула невидящим взглядом по двухэтажному особняку и задавила в себе готовые прорваться слёзы. Графиня права — возвращаться сюда она не собирается.

«Виконтесса» не стала оглядываться и выяснять, уехала Мариам или осталась ждать лорда Малгри в экипаже. Возможно, она, немного выждав, вновь вернётся в дом, показав прислуге, кто в нём истинная хозяйка.

Всё это уже не имело значения для Ольги. Она испытала огромное облегчение от того, что её план, находясь на грани срыва, удался. Она едет в кэбе, за ней нет погони и при ней сумка с вещами. Их гораздо больше, чем было в саквояже. Кошель потяжелел, а от корзины с продуктами умопомрачительно пахнет.

Женщина открыла крышку на корзине.

Ньют хрипло прокашлялся и сглотнул набежавшую слюну.

— Держи, — вручила ему «виконтесса» большой кусок мясного пирога.

— Спасибо, мисс.

Заметив, как мальчик вытащил из кармана замусоленный обрывок газеты и собрался завернуть в него угощение, удивилась:

— Ты разве не голоден?

— Это будет для сестры. Она болеет, — вздохнул он.

— Сколько ей лет? — достала Ольга ещё кусок пирога, отдавая Ньюту. — Ешь.

— Спасибо, мисс. Лауре три года.

— Чем занимаются твои родители?

— Отец работал в порту грузчиком. По осени его насмерть задавило сорвавшимся ящиком, а мать сидит дома, смотрит за больной сестрой и стирает для господ бельё. Она прачка, мисс. Вам не нужно постирать бельё? Моя мать стирает очень аккуратно и чисто, со щёлоком.

Ольга отрицательно качнула головой, доставая из корзины две булочки с творогом и колечко домашней колбасы.

— Не нужно, мисс, — глухо запротестовал мальчик.

Ольга вздохнула:

— Возьми, Ньют. Люди должны помогать друг другу, — отыскала в кошеле мелочь. — Чем больна твоя сестра?

— Не знаю, мисс, — засопел он, шмыгнув носом. — У неё хрипы в груди и жар. Давно уже.

— А доктор к вам приходит?

— Приходил… один раз. Сказал, как лечить и… всё.

Он отвернулся к окну, и Ольга по его вздрагивающим плечам поняла — плачет. У семьи нет денег на лекарства.

— Эй, ты что? — прижала она мальчика к себе, гладя по голове. — Нужно надеяться на лучшее. Даст бог, всё обойдётся и твоя сестрёнка поправится.

— Не поправится, мисс. Мама так бы не плакала.