Аллигент

Остальные тоже замолчали.Интересно, а что если мы все подумали об одном и том же.

-Что ты думаешь об этом? - наконец-то спросил Юрай.

Зик лишь пожал плечами, но Кристина решилась высказать предположение:

-А что если там все тоже самое? Просто...больше разрушенных городов, больше фракций, больше всего этого?

-Невозможно,- ответил Юрай, качая головой,- Должно быть что-то еще.

-Или же там ничего нет- предложил Зик.-Все те люди, которые собрали нас всех здесь, могут быть мертвы. Там может быть пусто.

Я задрожала. Подобное никогда не приходило мне в голову, но он прав - мы не знаем, что там произошло с тех пор, как они привели нас сюда, или сколько поколоний здесь жили и умерли до них. Может быть мы последние люди, которые остались.

-Все это не имеет значения, - говорю я более решительней нежели собиралась.- Не имеет значения что там, и мы должны признать это для себя. Только тогда мы покончим с этим,как только сможем.

Мы простояли там длительное время. Я вглядывалась в неровные очертания зданий до тех пор, пока все освещенные окна не превратились в размытую линию. Затем Юрай спросил Кристину о восстании, и наш тихий, безмолвный момент прошел, словно унесенный ветром.

На следующий день Эвелин стояла среди обрывков портрета Джанин Метьюз в фойе штаб-квартиры Эрудитов и объявляла новый перечень правил. Бывшие члены фракций вместе с афракционерами распределяются по территории улицы, чтобы услышать, что скажет наш новый лидер, солдаты-афракционеры выстраиваются вдоль стены, готовые открыть огонь. Они держат нас под контролем.

-События вчерашнего дня показали, что мы больше не в состоянии доверять друг другу -

говорит она. Она выглядит мертвенно-бледной и вымотанной.-Мы внесем больше упорядоченности в жизнь каждого, пока наша ситуация не стабилизируется. Первый пункт касается комендантского часа. Каждый должен вернуться в отведенное ему место в девять часов вечера. Они не покинут его до 9 часов следующего утра. Охрана будет потрулировать улицы все время в целях нашей защиты.

Я фыркнула, пытаясь скрыть это кашлем. Кристина толкнула меня локтем в бок и поднесла палец к губам. Мне не понятно, почему она беспокоится - не похоже, чтоб Эвелин могла слышать меня отсюда, в самом начале комнаты.

Тори бывший лидер Бестрашия, чье место заняла Эвелин, стоит в нескольких футах от меня, скрестив руки на груди. Ее рот дергается в усмешке.

-Также пришло время приготовиться к нашему новому, афракционному стилю жизни.

Начиная с сегодняшнего дня, каждый будет обучаться работе, которую так долго для нас выполняли афракционеры, сколько мы себя помним. Мы все будем выполнять те работы поочередно в дополнение к тем обязанностям, которые, по традиции, исполнялись фракциями, - Эвелин улыбается без намека на настоящую улыбку.Я не знаю, как она так делает. -Мы все внесем равный вклад в наш новый город, как это и должно быть. Фракции разделили нас, но сейчас мы - едины. Сейчас и навсегд.

Все афракционеры вокруг меня одобрительно воскликнули. Мне стало не по себе. Не то, чтобы я совсем была с ней не согласна, но с другой стороны, те, кто восстал вчера против Эдварда, не останутся в стороне после этого. Власть Эвелин над этим городом не настолько сильна, насколько ей бы этого хотелось.

У меня нет желания бороться с толпой после сообщения Эвелин, поэтому я побрела сквозь коридоры пока не дошла до лестницы в конце, до той самуй, по которой мы поднимались, чтобы добраться до лаборатории Джанин не так давно. Тогда ступеньки были усыпаны телами. Сейчас они чистые и холодные, словно ничего и не было.

Как только я прошла четвертый этаж, я услышала крик и какие-то шуршащие звуки. Я открылы дверь и увидела группу солодых людей, моложе чем я, в спортивных повязках афракционистов, собравшихся вокруг человека на полу.

Но не просто молодого человека, а из фракции Искренность, одетого в черное и белое с головы до ног.

Я подбежала к ним и когда увидела высокую девушку-афракционистку, готовую подняться и снова нанести удар, я закричала: "Эй!"

Бесполезно - удар настегает Искреннего в бок, и он стонет, скручиваясь от удара.

-Эй!- кричу я снова, и, на этот раз, девушка оборачивается. Она намного выше меня - на целых 6 дюймов (18 см.) если быть точней - но я лишь зла, а не испугана. —Назад, — говорю я. —Отойди от него.

-Он нарушил правила дресс-кода. Я знаю свои права и не принимаю приказов от любителей фракций,- отвечает она, её взгляд устремлен на чернила, выднеющиеся поверх моей ключицы.

-Бекс, - говорит парень-афракционист, стоящий сзади неё, - Это девчонка Пиор из видео.

Остальные выглядят удивленными, но девушка лишь усмехается: -И что с того?

-А то,- говорю я- Что мне пришлось покалечить многих людей, чтобы пройти инициацию Бесстрашных, и я сделаю тоже самое с тобой, если придется.

Я снимаю свою синюю толстовку и бросаю ее на мальчика из Искренности, который смотрит на меня с земли, кровь струится с его бровей. Он приподнялся, все еще держа сторону одной рукой, и потянул толстовку на плечи, как одеяло.

-Теперь он не нарушает дресс-код,- говорю я.