Алло, милиция?

— А вы проводите меня, объясню, — около открытой двери «Волги» добавил: — То, что услышите, не для разглашения.

— Понял.

— Вы, конечно, знаете, что КГБ занимается только серьёзными угрозами безопасности страны. Но чаще всего — именно потенциальными угрозами. В милицию попадает всякая мелочёвка. Но вы имеете дело с уже свершившимся, реальным злом. И этот Семёнов не сильно отличается от подонка, заложившего бомбу в магазине. Но того мы рано или поздно найдём, возьмём в оборот. А Семёнов имеет все шансы выскользнуть, если откажется от признания, а дело будет принято к производству следователем прокуратуры в Лепеле. Думаете, оно дойдёт до суда?

Сазонов, обычно отчуждённый и несколько высокомерный, предстал перед Егором в неожиданном свете.

— Но позже вам всё равно придётся уголовное дело по Старосельцевой выделять. Подследственность прокуратуры, никуда не денешься…

К подполковнику начала возвращаться обычная уверенность.

— Если в прокуратуру Минской области уйдёт дело, добросовестно расследованное УКГБ, не замнут. Чтобы его отец не слишком шустрил, поручу устроить проверку его хутора с гостиницей. Там пахнет коррупционными схемами, организацией наркотрафика… Чем не организованная преступная группа, в просторечии именуемая бандой? Сынок написал повинку на убийство, подозрения в соучастии во взрыве на Калиновского с него не сняты. В «американку» он надолго.

— Так, конечно же, лучше. Но, Виктор Васильевич, вы понимаете. К обнаружению гада, нажавшего на кнопку радиовзрывателя мы не приблизились ни на шаг. Ниточка увела в пустоту.

— Не переживайте. Копаем во все стороны. Вы продолжайте проверять свои версии. Кстати. Как вы думаете, зачем я поехал в Лепель лично?

— Теряюсь в догадках, — не стал врать Егор.

— Посмотреть на вашу работу в поле. Именно вы соединили взрыв со сберкассой. Подобрались к Бекетову, представляющему оперативный интерес для Москвы. Вообще, добыли массу информации, большей частью бесполезной, но иначе не бывает, именно среди тонны мусора обнаруживается бриллиант. А теперь всего за день раскрыли давно укрытое убийство.

— Так Лёха его расколол.

— Он добил Семёнова. А на линию атаки его вывели вы. Егор! Вам не хватает опыта, знаний. Иногда — рассудительности и хладнокровия. Но задатки есть. Сегодня вы на шаг приблизились к моменту, когда КГБ запросит Минобразования пересмотреть протокол распределения. Девушка на примете для женитьбы есть? Только не Инга Дауканте.

— Без проблем.

— Но помни: в будущем — без фокусов вроде муляжей детектора лжи. У нас всё по закону.

— До ноября. Потом оторвётесь по полной.

— Что?! — Сазонов, уже отвернувшийся, чтобы отдать распоряжению по Семёнову, шагнул к Егору вплотную. — Такими вещами не шутят.

— Я и не шучу. В ноябре умрёт Брежнев, Генеральным секретарём станет ваш босс.

— Ты что себе позволяешь… С кем обсуждал?

— Ни с кем, товарищ подполковник. И не буду. Просто — знаю. Вернёмся к разговору в ноябре.

— Минуту назад был о тебе хорошего мнения. А сейчас жалею, что привлёк тебя. Продолжал бы лучше с Образцовым.

Егор вернулся в розыск. После ухода Сазонова Лёха с удовольствием спровадил в КГБ ещё пару ходатаев об освобождении Вована и готов был поспорить: договариваться с госбезопасностью они не сунутся.

Он ещё раз с печалью посмотрел на фото Юлии.

Егор, ощущавший неприятный осадок после разговора с куратором, и не зная, чем себя подбодрить, попытался поднять настроение хотя бы Давидовичу.

— Согласен. Вкус на девушек у Бекетова что надо. Если не против, познакомлю с одной.

— С кем?

Тот хитро прищурил один глаз.

— Я больше не утаиваю от Инги близость к ментам. Вешаю лапшу на уши, что перевёлся на практику в Первомайский РОВД специально для её безопасности. Не, не раскатывай губу на неё. Есть другой вариант.

— Ближе к телу. А то тебя самого примотаю к осциллографу.

— Тело готово, будь спок. Первосортное. Бекетов назначил преемницу Инге.

— Он уже взял её в оборот?

— Нет, я же говорю — готовит. У тебя есть время до 1 февраля. Да и когда девушка приступит к обязанностям, она хранит верность боссу, но только пока он не в отъезде. А тот не реже чем раз в неделю торчит в Москве. Инга съедет — новая будет ждать тебя, о’кей? Квартира, содержание девочки, жрачка, бухло — за счёт папика, ты всем этим воспользуешься нахаляву.

У Лёхи аж глаза загорелись.

— Так, как ты сейчас пользуешься?

— Я — в оперативных целях. Ты же намереваешься с целью утоления низменной похоти и потворства аморальному поведению. Готовься к комсомольскому взысканию.

— Готов. А когда начнётся аморальное поведение?

— В субботу. Знаешь детский дом на Кижеватова, за больницей «Скорой помощи»?

— В БСМП был, в детском доме — нет.

— Значит так, — Егор многозначительно нагнулся, оперевшись намозоленными кулаками в столешницу. — В субботу секция авиамоделизма из «Трудовых резервов» устраивает авиационное и пиротехническое шоу для сирот. Говорят, будет круто. Я приглашу Ингу, она позовёт сменщицу. Дальше сам убалтывай, угости семечками.

Он увернулся от брошенного Лёхой скомканного листа бумаги и начал собираться домой.