Алло, милиция?

В пятницу вечером Вильнёв отправил его с мелким поручением в Больницу Скорой Помощи — сделать выемку истории болезни потерпевшего. На выходе, в холле у приёмного покоя, Егор обратил внимание на киоск. Между газетами «Правда», «Советская Белоруссия» и юмористическим журналом «Вожык» он вдруг увидел цветные ленточки. Наверно, не совсем такие, что заплетают в косы маленьким девочкам, не до мелочей: ведь в двух шагах детский дом! Он накупил ворох ленточек — красных, жёлтых, белых, голубых. И, конечно же, синюю. Как Инга обещала перед шоу.

Воспитательница вывела Варю, сразу вспомнив недавнего посетителя.

Волосы девочки были прихвачены широкой синей лентой, полупрозрачной и с замысловатым серебряным узором. Синее платьице, в тон ленте, закрывалось спереди бело-серебристым нарядным фартучком.

— Здьявствуйте, дядя! — Егора она узнала с первой секунды. — А где тётя Инга? Она мне касивые пьятья подаила… Когда она пьидёт?

Он стиснул зубы, чтоб не выдать чувств, и буквально сбежал.

Короткая встреча с ребёнком добавила уверенности: с Бекетовым нужно кончать.

Наконец, наступило утро субботы, для него начавшееся в полночь посадкой на московский поезд после хлопот, как купить билет не на свой паспорт. Егор назначил встречу на девять в сотне метров от Смоленского областного УВД. Пусть предполагают, что он из смоленских.

Чёрная «Волга» с московскими номерами и с кузовом «универсал» прикатила вовремя, даже на десяток минут раньше.

— Гамарджоба, парни.

Он устроился на заднем сиденье. Вахтанг сидел справа впереди, виденный в Ярцево второй грузин находился за рулём.

— Анатолый?

— Я. Вахтанг, кто с нами?

— Амиран, старший брат. Называй, хто?

— При всём уважении, Вахтанг. Покажи деньги. У меня настроение поднимется.

— Вах… Не давераеш? Правылна.

Он продемонстрировал пять пачек красных десятирублёвок.

— Евгений Михайлович Бекетов из Минска.

По лицам обоих скользнуло разочарование вперемешку со злостью.

— Именно поэтому, парни, я дам вам не только имя, но и доказательства. Вы считаете, что Гиви и Евгений — лучшие друзья.

— В четвэрг на пахаранах был. Плакал! — раскрыл рот Амиран.

— А вот одиннадцатого и двенадцатого, в понедельник и во вторник, не приезжал. Хотя его секретарша сообщила, что одиннадцатого в обед они с Гиви выехали в Москву на двух машинах. Бекетов вернулся под утро и ездил на другой вишнёвой «шестёрке», перекрутив номера с разбитой. Его разбитая машина обнаружена в его гараже во вторник. На заднем правом крыле «Волги» Гиви остался след краски от «Жигулей», только менты получили приказ: дело замять, ДТП случилось по вине водителя «Волги».

Братья переглянулись. Егор продолжил.

— Они были друзьями. Даже очень. Вот фотографии, снятые в начале августа в Москве, — Егор протянул фотки из квартиры Пантелеевича, вопреки прямому приказу Сазонова не возвращённые на место. — Именно тогда София Бекетова забеременела. Бекетов решил, что рога ему навесил ваш брат.

Вахтанг что-то воскликнул по-грузински, по интонации — проклятие или ругательство, потом добавил горестно по-русски: из-за бабы.

— Выбрав удобное место на спуске после Ярцево, Бекетов протаранил «Волгу» в заднее правое колесо, её развернуло и выбросило в кювет. Машина перевернулась, крыша вмялась, двери заклинило. Он не думал, что быстро появится свидетель. А через пару минут ехал наш мужик, из Смоленска. Если настаиваете, погнали, предъявлю его. На старой «Победе» катил, медленно. Увидел «Жигули» Бекетова, сбитые столбики, свет снизу, у «Волги» продолжали светить фары. Наш дед спускался медленно. Пока лез, огни у «Волги» погасли. Бекетов всунулся в салон и выключил фары, чтоб машина в темноте не так бросалась в глаза с шоссе. Но мужик не понял, что у «Волги» — убийца. Тот сказал: без спасателей не открыть, поеду звонить, чтоб приехала милиция и «скорая». И быстрее сбежал. Дед поверил, он в Вязьму пилил. В общем, Гиви ещё несколько часов был жив. Медленно умирал без надежды выбраться, пока не замёрз насмерть. А Бекетов убил секретаршу, единственную, кто знал, что он мотался в Россию.

— Ингу?! Вай! Гиви рассказывал. Гаварыл — красывая, но, биляд, не дала.

Отказала — «биляд». Переспав с кавказцем, была бы не «биляд»? Логика…

Пока Вахтанг причитал, Амиран принял решение.

— Едэм в Минск.

Примерно на это рассчитывал и Егор. Правда, боялся, что московские бандюки припрутся целым взводом. Самое страшное, что они срисовали его. Будут зачем-нибудь искать — начнут со Смоленска. Обломавшись, примутся копать в Минске. Какая-нибудь Прокофьевна вспомнит про кавалера Инги, подходящего под его описание, или Эльвира. Останется только бежать…

Он сознательно принял на себя этот риск. Проще грохнуть Бекетова самому. Но Егор не хотел никого убивать. И сейчас будет не убийство, а справедливость и суд. Бандюки осудят по понятиям, не по закону, но в данном случае и понятия, и Уголовный кодекс совпадают.

— В Минске я его вызвал на встречу. Обещал жизненно важную для него информацию. В ту квартиру, где жил Гиви. Найдёте? Я плохо Минск знаю.

Амиран уверил, что этот дом найдёт.