Аллоды. Большая игра

Наконец, один из коридоров кончился тупиком, точнее, привел в небольшую квадратную комнату, в которой не было ничего, кроме массивного деревянного кресла с высокой спинкой. Канийцы и гибберлинги, держа оружие наготове, выстроились полукругом у входа.

– Садись! – приказал Эльвину один из канийцев, недвусмысленно указав на кресло.

– Кандалы с меня собираются снять? – как можно более спокойным тоном поинтересовался Эльвин.

Беззаботно в кресло сесть не получилось, а уж вольготно развалиться в нем – и подавно. Не та конструкция. Узкое пространство между подлокотниками едва давало возможность дышать, а спинка, прямая и высокая, как сторожевая башня на кромке аллода, заставляла клониться вперед и горбиться, особенно с учетом невозможности расправить крылья из-за примыкающих к спинке подлокотников.

– Про кандалы мне ответит кто-нибудь? – с большей настойчивостью спросил Эльвин. – Руки посинели. Не видите?

Руки действительно посинели и отекли, а каждый удар сердца отдавался в пальцах болезненными уколами.

Ответа на вопрос снова не последовало, но вскоре полукольцо разбойников разомкнулось, пропустив к креслу незнакомого пожилого канийца в длинном темно-синем плаще. По его спокойному взгляду Эльвин заподозрил в нем мага.

– Руки! – едва слышно произнес старик.

Эльвина не надо было упрашивать, и он охотно поднял скованные кандалами запястья. Но моментального чуда не произошло. Маг довольно долго манипулировал над кандалами, сосредотачивая магическую энергию и воплощая ее в заклинания, но разомкнуть стандартные кандалы, какими пользовались все стражники Лиги, оказалось не просто. Эльвин понял, зачем понадобился весь спектакль с его доставкой в притон. Там, у Офицерской Башни, в нападении участвовал маг, поднаторевший в боевых заклинаниях, здесь действует другой, более способный в области разрушения чужих чар. Но ни тот, ни другой не имели достаточной силы для большей универсальности.

Наконец, кандалы разомкнулись и упали у ножек кресла. Эльвин с наслаждением размял кисти рук. Однако, хоть и наступило некоторое облегчение, в голову к нему закралась нехорошая мысль. Она породила эмоции, показывать которые не следовало, поэтому Эльвин массировал пальцы чуть дольше, чем оно требовалось, сосредоточив на них все внимание окружающих.

Мысль заключалась в том, что если бы разбойники были наняты Советом Лиги, чтобы выведать утаенные эльфами подробности столкновения в астрале, им бы предоставили достаточно компетентного мага. А не такого, который будет, обливаясь потом, ковыряться с магическими крепами на кандалах. Ведь система самозатягивающихся оков была разработана магами Лиги, и любой из них, зная секрет, мог бы разомкнуть кандалы без труда.

Но этого не произошло. И это наводило на серьезные размышления. Впрочем, раздумывать было некогда, и Эльвин просто мысленно поставил себе зарубку – помнить об этом факте крепко и ждать других событий, с которыми его можно будет связать.

– Попрошу нас оставить наедине, – раздался под сводами комнаты сильный мужской голос.

Полукольцо разбойников колыхнулось, а маг почтенного возраста поменялся в лице и вытянулся по струнке, повернувшись спиной к пленнику. Уже через несколько секунд разбойники скрылись в темном проеме двери, а следом за ними, кряхтя от усердия, выскользнул из помещения и старичок в синем плаще.

«Вот и начальство», – подумал Эльвин.

И не ошибся. В комнату, чуть пригнувшись, шагнул широкоплечий высокий каниец, весь вид которого указывал на принадлежность к высшему обществу, а не к местным отбросам. На нем был шикарный темно-зеленый костюм, отороченный мехом и бархатом, а на поясе, расшитом золотыми нитями, висел массивный кинжал, скорее всего старинной работы. Да и держался мужчина с большим достоинством.

С одной стороны, это произвело на Эльвина впечатление, с другой, какая-то деталь, которую он пока не в состоянии был до конца осознать, смутила его. Подумав, Эльвин пришел к заключению, что в образе вошедшего канийца все было «слишком». Слишком богатый костюм, слишком дорогой кинжал и слишком уж, на показ, гордая осанка и поступь. В образе сквозила определенная мера театральности. Но что было причиной тому? Желание произвести на пленника впечатление? Но зачем? Эльвин и без того ощущал себя впечатленным в высшей степени всей чередой произошедших событий.

– Простите, представиться не могу, – произнес каниец отлично поставленным голосом. – По целому ряду причин. Простите меня?

Он театрально развел руками и улыбнулся.

Эльвин не ответил. Вопрос определенно носил риторический характер.

– А вы Эльвин ди Гран, капитан астрального флота, командор патрульной эскадры… – Вошедший сделал еще несколько шагов, продолжая улыбаться. – Еще раз вынужден попросить прощения за столь необычный способ, что называется, знакомства. Но мы, канийцы, в высокой степени стеснены в средствах на эльфийских аллодах. Пришлось прибегнуть к помощи, если так можно выразиться, асоциальных городских элементов. Но, так или иначе, вы теперь свободны.

– Свободен? – не скрывая иронии уточнил Эльвин, сгорбившись в неудобном кресле.