Аллоды. Игра в чертогах смерти

Расин встретил рассвет на ногах, позади остался ночной переход, запомнившийся разве что холодом, необычайным даже для славящегося ночными морозами Суслангера. Колодец, где планировал пополнить запасы воды, нашел легко, и за право им воспользоваться даже не пришлось сражаться.

Но до сего момента он шел по местам знакомым, где постоянно охотился.

Дальше будет сложнее – вон за той грядой скал начинаются земли, где Расин не бывал.

Когда только прибыл на пустынный аллод несколько лет назад, проследовал несколько восточнее, и двигался тогда не один, а в качестве одного из охранников большого каравана. Сейчас решил срезать, пройти через необитаемую пустыню, чтобы уж точно не попасться никому на глаза.

Кто знает, вдруг эти глаза принадлежат тому, кто работает на Комитет?

– Ладно, привал, – сказал Расин сам себе.

В скалах можно найти убежище от солнца, еще не вылезшего целиком, а уже невыносимо жгучего. Переждать часок, дать отдых ногам, и двинуться дальше – примерно до полудня, когда воцарится настоящее пекло.

А ведь сейчас конец зимы… что ждет Суслангер летом?

На привале Расин ухитрился даже поспать, впол-уха, чтобы мгновенно вскочить при намеке на опасность. Когда снова пустился в дорогу, поднялся ветер, несущий мелкий, секущий кожу песок, так что пришлось надвинуть платок на лицо.

Скалы, в тени которых отдыхал, остались позади и вскоре совсем исчезли из виду.

Поднялся на пологий холм с плоской верхушкой, и обнаружил, что впереди, в ложбине, из песка торчат колонны черного камня, потрескавшиеся, разбитые на куски плиты из того же материала.

Что за народ обитал в этих местах, когда – неведомо, ясно только, что было это задолго до Катаклизма, превратившего единый Сарнаут в набор раскиданных по астралу островов-аллодов. На оставшиеся от джунов руины не похоже, еще меньше напоминает постройки людей племени аро.

Развалины не понравились Расину с первого взгляда, хотя чем, он не понял.

– Милость Незеба, – пробормотал он, пытаясь сообразить, в чем же дело.

Новый порыв ветра толкнул в бок, песчаная плеть хлестнула по лицу, и тут между каменных колонн поднялась еще одна – извивающийся смерч, внутри которого угадывалась темная, бешено танцующая фигура. Истошный вой, перешедший в визг, заглушил прочие звуки, и жар пустыни на мгновение отступил, сменившись ледяным холодом.

Все ясно, баньши, кровожадная безумная тварь, которую очень трудно убить.

Смерч, дергаясь и качаясь, не обращая внимания на встречный ветер, двинулся наперерез Расину.

Тот поспешно скинул с плеча дорожный мешок и зашарил внутри… не то, не то, ага, вот оно. Пальцы сомкнулись на округлом сосуде из стекла, а когда извлек его, то в лучах солнца блеснула насыщенная золотыми искрами темно-синяя густая жидкость.

За это зелье в свое время пришлось отдать колдуну десять полновесных динаров!

Расин выдернул пробку и, не обращая внимания на болотную вонь из горлышка, опрокинул сосуд. По горлу прокатилось нечто горячее, обжигающее, но в желудок ухнул уже ледяной твердый комок.

Баньши завопил вновь, по телу прошла волна дрожи, и мир вокруг изменился.

Мчавшиеся над пустыней полотнища из серого и желтого песка замедлили полет, смерч убавил скорость. Фигура внутри него обозначилась куда отчетливее – похожая на яйцо голова, зубастый рот во всю ее ширину, выпученные глаза цвета обсидиана, тонкие длинные ноги и руки, в одной зажат топор на короткой рукояти, лезвие из светлого металла заляпано черным.

Сложность с баньши не в том, что они неуязвимы для простого оружия, а в том, что по ним трудно попасть.

Расин с помощью ускоряющего зелья эту проблему решил.

Повесив мешок на место, он вытащил из ножен два ножа и двинулся навстречу смерчу. Баньши, обнаруживший, что потенциальная жертва сравнилась с ним в скорости, распахнул пасть.

Топор взлетел и ударил туда, где только что стоял человек.

Но Расина там уже не было, он ускользнул вбок и сделал собственный выпад. Выброшенную вперед кисть резануло болью, когда угодил в кокон смерча, но остро заточенный нож достиг цели.

Лезвие встретило сопротивление, а баньши истошно завопил.

Хадаганец прыгнул вбок, затем назад, разрывая дистанцию, топор прошел рядом с головой, едва не зацепил плечо. Пригнулся, пропуская тяжелое оружие над собой, и вновь атаковал, и опять удачно, на этот раз резанул баньши по лодыжке, очень похожей на человеческую.

Вот только из раны потекла не кровь, а зеленая слизь.

Пустынная тварь остановилась, вихрь из песка, крутившийся вокруг нее, осыпался с мягким шорохом.

– Задуш-ш-шу-у-у… – прошипел баньши, показывая, что владеет человеческой речью. – Х-хто бы ты ни был!

Расин на подобных созданий не охотился исключительно потому, что взять с них нечего. Эта плоть выглядит твердой, пока пустынный дух жив, но стоит его убить, как она рассеется дурно пахнущим дымом.

Выпад, еще один, и топор все же цепляет рукав куртки, ткань расходится с противным треском.

– Ах-х-х-хр-р-р! – в голосе баньши прозвучало торжество. – Я тебхя-а…