Альма 2. Точка бифуркации (СИ)

Бросив кепку на тумбочку, и обозначив, тем самым, свои претензии на жилищное пространство, я подошел к кровати и отдернул шторы. Окно тут выходило на сад, густо разросшийся на заднем дворе дома, и если лежать на кровати, ноги почти упирались в подоконник. Не знаю, кто придумал такое вот расположение, но мне оно очень нравилось. Скинув обувь я, по примеру Алисы, упал на кровать прямо в одежде и закинул руки за голову. Хорошо-то как! Лежишь себе и смотришь в окно на зелень. В такие минуты не верится ни во что плохое. Кажется, что его просто не может существовать в таком прекрасном и наполненном солнцем мире.

Мысли начали уплывать куда-то в сторону, образы становились все хаотичнее и ярче. Я уже начал медленно проваливаться в сон, когда из него меня вдруг резко выдернул насмешливый голос откуда-то из угла:

- Вообще-то это комната уже занята. Но, признаться, я не против хорошей компании.

Вздрогнув, я открыл глаза и огляделся. Никого. И что это за прикол? А если астральным зрением... ага, какой-то комок жизни притаился в углу за шкафом. Вот только его размеры, больше напоминали кошку, чем человека. Домовой? Не похоже. У них совершенно другая аура.

- Как я тебе в новом обличье? - горько усмехнулись из угла, - Немного непривычно, правда?

Помотав головой, я вернул зрение в норму и догадался привстать с кровати, заглянув за шкаф. В темном углу стояла большая пятилитровая бутылка со срезанным горлышком, доверху заполненная формалином (ну или в чем там хранят... такое), а в ней, улыбаясь мне своей белозубой улыбкой, плавала... голова Шамана. Сбоку к бутылке была примотана скотчем какая-то пластиковая коробочка с динамиком, от которой шли провода к виску и горлу этого страшного пособия кунсткамеры. Из-за скотча, часть лица выглядела слегка мутновато, но его эмоции все же, можно было разобрать без труда.

- Прямо голова профессора Доуэля, - со смешком раздалось из динамика. К поверхности жидкости при этом устремились редкие пузырьки воздуха, - как тебе?

- Ээ... - еле выдавил я из себя, сглатывая враз пересохшим горлом и отупело уставившись на банку.

- Я давно хотел поблагодарить тебя за свое спасение, - тем временем невозмутимо продолжил Шаман слегка скрипучим механическим голосом, - если бы не ты, меня бы уже давно не было на этом свете. Спасибо.

- Не за что, - чисто на автомате ответил я и, немного опомнившись, ляпнул, - э... как ты себя чувствуешь?

- Чудесно! - разразился динамик хриплым булькающим смехом. Лицо при этом исказилось улыбкой, пузырьки воздуха устремились к поверхности с удвоенной силой, - разве не видно?

- Ну...

- Не парься, - отсмеявшись, продолжил обрубок человека, - благодаря тебе я жив, а остальное... отрастет стараниями Алисы и ребят. Куда ж оно денется. Сам-то ты как?

- Да я... ну... это, - жаловаться на жизнь человеку, у которого от тела осталась одна только голова, да и та сейчас плавающая в дешевой пластиковой бутылке из под минералки, было как минимум неловко. Шаман, видно поняв мое смущение, только усмехнулся, и предложил рассказать все, как есть. Чего заморачиваться, если нам всем крепко досталось от жизни за последнее время?

Сев прямо на пол и облокотившись спиной о край кровати, я по второму кругу повторил свою историю.

- А само письмо-то сохранилось от Аркаши? - Поинтересовался оперативник, - Или ты его на месте уничтожил?

Хлопнув себя по лбу, я полез в карман. И почему я не отдал ребятам его раньше? Упомянул вскользь и все. Ну, ладно я был еще слегка не в себе после случившегося, можно понять, но матерые оперативники? Неужели все были так поражены моей историей и существованием девочки, способной возвращать жизнь, что забыли о такой существенной детали? Шок, конечно, шоком, но профессионализм и внимание к мелочам у них в крови. Странно...

Комочек бумаги нашелся почти сразу. Помятый, слегка порванный и так заляпанный засохшей кровью, что часть текста уже невозможно было прочитать. Впрочем, неважно, я прекрасно помнил все то, что там было написано. Такое иди -попробуй забудь...

- Мда... не повезло, - протянул Шаман, глядя на мои неуклюжие попытки аккуратно развернуть засохшую бумажку, - лучше оставь это дело Борисычу. Он по молодости лет, еще задолго до тех пор как возглавить наш отдел, криминалистом подрабатывал. Знает, что в таких случаях делать.

Кивнув, я оставил свои попытки, снова убрав записку в карман. Неожиданно сильно захотелось есть. Говорят, такое бывает после сильного стресса. Сходив в низ, я выпросил у девчонок пару бутербродов, достал из морозилки бутылку минералки и снова вернулся наверх. Работа в доме по-прежнему кипела. Люди бегали по коридорам, что-то носили, что-то собирали и монтировали. От меня никто ничего не требовал, да и я, последовав давней армейской традиции: "подальше от начальства, поближе к кухне", решил не мешаться лишний раз под ногами. Тем более, что скоро ожидался общий сбор. Там все и выяснится.