Альма

Как и раньше, но теперь уже с Альмой по утрам, выходя из дома, я брал с собой пару сосисок для бездомных собак, кусочки рыбы или "вискас" — для кошек, хлеб или пшено — для голубей и воробьёв. Птицы обычно меня уже поджидали на деревьях и балконах, но первое время побаивались Альму; потом привыкли, даже подлетали к ней, думали, что и она может угостить зерном.

Кошки чаще всего появлялись к вечеру, поэтому я оставлял им еду около вентиляционных отдушин. А при вечерней прогулке кормил из рук, предварительно попросив Альму отойти в сторону, чтобы не пугать кошачью братию.

Что касается бездомных собак, то они в большинстве своём долго в нашем дворе не задерживались — одни, как все бродяги, искали лучшее место обитания, другие по неосторожности попадали под машины, третьих отлавливали собаколовы — чаще всего по вызову разных ненавистников животных. А таких людей немало. А всё отчего? У нас слишком мягкие наказания за жестокое отношение к животным. Представляете, в Америке за убийство кошки дают до двадцати лет тюрьмы! А у нас — штраф, да и то не всегда.

Безусловно, в городе у собак постоянная борьба за выживание, они всё время рискуют жизнью. Лучше всего собакам жить в пригороде или в деревне, но, естественно, не сидеть на цепи, а иметь тёплую будку и любящего хозяина — из тех, кто "в плохую погоду собаку на улицу не выгонит".

Глава двадцать третья Друзья и соперники

Первыми городскими приятелями Альмы стали доберман-пинчер Тимошка и овчарка по кличке Боец. Маленький, прямо игрушечный, Тимошка был ровесником Альмы, и, понятно, им нравились одни и те же игры. Они носились кругами: Альма резво бежала впереди, её вприпрыжку догонял Тимошка. Время от времени Альма останавливалась и, как только Тимошка подбегал, перескакивала через него. Но иногда Тимошка успевал первым перелететь через Альму, при этом искоса посматривал на неё — явно хвастался своей ловкостью.

Шустрый Тимошка напоминал Альме Баксика, и потому она сразу к нему привязалась. Она вообще любила маленьких собак и детей, общение с ними считала более интересным и безопасным. И маленькие собаки, и дети любили Альму. Да и как её было не любить, ведь с ними она была и весёлой, и выдумщицей — всякий раз придумывала новую игру.

Забегая вперёд, сообщу печальную вещь — спустя год Тимошка погиб. Его хозяева прошляпили — не заметили, как он во время "собачьей свадьбы" увязался за какой-то приблудной собакой, и впоследствии выяснилось — его, крохотулю, загрыз кто-то из крупных "женихов".

Хозяева Тимошки, бездетные супруги средних лет, были хорошими людьми. Каждый вечер, взявшись за руки, они гуляли вокруг нашего дома. И Тимошка никогда от них далеко не отбегал. Он вообще боялся чужих людей и незнакомых собак, а дружил и вовсе только с Альмой. И вот однажды случилось такое несчастье. Кстати, супруги взяли Тимошку, чтобы легче пережить потерю предыдущей собаки — борзой Люси, самой великовозрастной во дворе. Люся отличалась необычным кремовым окрасом и независимостью. Она никогда ни на кого не лаяла, ни с кем не общалась. Ей было очень много лет, но держалась она по-королевски: вышагивая за хозяевами, высоко поднимала лапы и никогда не смотрела по сторонам. Позднее супруги рассказывали:

— … Мы взяли её щенком и вместе прожили, кажется, целую жизнь. Вначале она была для нас дочкой, потом — сестрой, а под старость — беспомощной матерью. Она тяжело умирала: её парализовало, она ходила под себя, стонала. Чтобы не мучилась, мы хотели её усыпить, но никак не могли решиться. Потом всё же принесли в лечебницу. И вот… пока ждали очереди, она на руках у нас умерла… Чтобы мы не брали грех на себя, чтобы нас не мучила совесть. Такая умница была!.. После её смерти мы прямо потеряли часть души…

Они не знали, что впереди их ждёт ещё потеря Тимошки.

Старого больного Бойца выгуливал его хозяин Виктор, парень-афганец. Было известно, что Виктор бывший сапёр и на афганской войне с Бойцом разминировал мины, что, когда закончилась война, Виктор не смог расстаться с собакой и взял её с собой в Москву. От запаха взрывчатки у Бойца были поражены все органы, он ходил с трудом, попросту волочил задние лапы. Обычно он брёл за Виктором, тускло посматривал на собак, только при встрече с Альмой в его глазах появлялись живые искорки, он ложился в траву и, глядя на мою подружку, улыбался, улыбался, улыбался. Альма подбегала к ветерану, почтительно склоняла голову, подгибала лапы — делала реверанс (она не раз слышала рассказы о подвигах Бойца).