Алма-Ата неформальная (за фасадом азиатского коммунизма)

Но были и не совсем приятные моменты. В интернете я как – то обнаружил такой крик души, что «книга Баянова «Алма-Ата неформальная» – это отстой». Не то чтобы я обиделся, мне было просто интересно, что за человек такое мог написать… и почему… И я нашел этого чувака, и выяснил, что книгу он не читал, и даже по-русски плохо говорит… а написал такое, просто потому что ему не нравятся так называемые «асфальтовые казахи», которых нацпаты еще называют «шала» (ударение на последний слог). Короче предъявы с его стороны оказались полным фуфлом. Это была некая форма даже не трайбализма, а некой изощренной ксенофобии…

Так же получил нелицеприятный отзыв от Рустема Жангожина. Честно говоря, посылая ему в Киев книгу, не думал, что будет такая реакция. Рустем Жангужин – доктор философских наук, публицист, политолог, был первым главным редактором «Юридической газеты», лауреат премии «Литературной газеты», автор многих эссе, статей и книг, член ПЕН-клуба и т. д. и т. п., эмигрировал в Украину лет десять назад по политическим мотивам – матерый человечище. Он написал примерно следующее: «книга слишком простая и легковесная, а ведь ты можешь писать более тяжело и круто!» Тут стоит дать некоторые пояснения, в 1993 году, я предоставил рукопись романа «Игры в час Быка» в главный литературный журнала страны – «Простор» для напечатания. Сейчас журнал свои позиции утратил, а в те времена напечататься в «Просторе» было равносильно признанию тебя как писателя, потому что именно толстые литературные журналы в СССР определяли – кто может быть писателем, а кто нет. И если ты издался в таком монстре, то был сразу в шоколаде. По большому счету, все это, конечно, ерунда, коммунистические уловки – разделяй и властвуй…

И именно Рустем – он был тогда членом релколлегии журнала – совместно с писателем Анатолием Загородним (позже Анатолий стал номинатом на премию «Букер», издал несколько книг прозы, сейчас живет в Росиии, член Союза писателей РФ), который возглавлял в то время отдел прозы, настаивали на публикации моего произведения, хотя большая часть редакции была категорически против. Анатолий даже пригорозил увольнением «из старперского журнала», если роман не будет напечатан. Короче был скандал … и роман все же напечатали. Правда, изъяли наиболее «вызывающие сомнения» у писателей старой закваски части, и появился он, бедняга, так сказать, в кастрированном виде, а кастрат – он и есть кастрат, кому такой уродец нужен. Сейчас я понимаю, что напрасно пошел на это, но так хотелось увидеть свое имя в знаменитом на весь Союз журнале, что прогнулся под обстоятельства… Не стоит, как известно, прогибаться под изменчивый мир… Так что мнение Рустема для меня было важно, но когда получил такой отзыв, то, в общем-то, не расстроился. Он не понял главного – это не литературное произведение, и судит, скорее всего, по старинке, как литературный критик советского периода, а времена уже те прошли безвозвратно. И еще, как – то я подарил книгу одному телевизионному деятелю, так называемому шоумену, а потом, на одном алматинском телеканале, в котором этот деятель рулил, появляется передача об алматинских пацанах, повторяющая точь-в-точь мою главу из книги под названием «Алма-Ата пацанская». Было не очень приятно видеть, как тебя в наглую обокрали. С другой стороны, значит, книга получилась классная, раз ее передирают один в один, и раз эти козлики придумать ничего сами не могут…