Альманах «Крылья». Взмах одиннадцатый

– Отлично, Алик! Я спокоен. Удачи тебе. Отбой.

Дальше – квартира одного из ребят, где в Алика влили какое-то количество коньяка, а потом долго расспрашивали обо всех событиях. Как очевидца. И Алик, прекрасно понимая, что сюда правдивая информация не поступала вообще, рассказывал без устали обо всём. До позднего вечера. Пока не уснул.

А наутро – снова автовокзал, билет до Воронежа и по бутылке пива с друзьями на перроне. А через час – украинская граница, где Алик впервые за всю дорогу положил на стойку свой паспорт, и никто не задал ему ни одного вопроса. Это позже украинские таможни сделались драконовскими. А тогда Алику ещё раз повезло.

И наконец-то – Россия.

На белгородском автовокзале Алик снял оставшиеся деньги с карты. То, что их было немного, его не беспокоило: руки есть, голова на месте, заработаем. А пока – ещё бутылка пива вдогонку, затем в автобус – и спать. Время выспаться было. Далее – сутки в Воронеже, и в поезд.

Ростовский вокзал встретил Алика сутолокой. Вокруг сидели, лежали, бродили толпы таких же, как и он – ушедших. В кассовом зале стояли столики, где проводилась регистрация беженцев. Что с ними будет дальше, не знал никто. Слухи ходили самые разнообразные: и о спецлагерях для беженцев, и о расселении их по малолюдным регионам России, и… о чём только не говорили сорванные в одночасье с места растерянные люди. Алику запомнилось объявление на вокзальном туалете: «Прибывшие из юго-восточных областей Украины обслуживаются бесплатно», – чем он и не преминул воспользоваться. А вот регистрироваться он не стал. Ещё в Краматорске ему объяснили, что если ты зарегистрируешься и получишь статус беженца, могут возникнуть проблемы при возвращении домой, а Алик свято верил, что возвращение не за горами. Потому он сказал себе: Бог с ней, с регистрацией, поживу пока нелегалом, не привыкать, а дальше видно будет. И вышел из здания главного вокзала.

Пригородный вокзал находился в пятистах метрах. Алик перешёл туда, сел на таганрогскую электричку, вышел на полпути – и задохнулся от свежего воздуха и тишины. Совсем другой тишины. Не пугающей. Господи, как давно он здесь не был!

Дальше оставалось совсем немного – перейти через луг и подняться на взгорочек к домам. Поднявшись, Алик зашёл в один из двориков, где узнавшая его собака даже не залаяла, а сразу кинулась под ноги ласкаться. Погладив собаку, Алик поднялся на крыльцо. Двери в этом доме никогда не запирались, так что Алик просто открыл дверь и вошёл в дом. И хозяин дома, старый друг Алика, поднялся ему навстречу, обнял его и произнёс:

– Алька… Добро пожаловать домой!

Домой… Какое чудесное слово! Это по-настоящему понимаешь только тогда, когда лишаешься дома. Алик всерьёз собирался вернуться домой к зиме, но прошло уже две зимы, а воз и ныне там. И он такой не один – огромное количество людей было вынуждено покинуть свои дома, и сейчас одни из них воюют за право вернуться в свой дом, но в дом без предавшей их Украины, а другие, сжав зубы, терпеливо ждут. Вот только война за это время приобрела полномасштабный характер, и иногда кажется, что не будет ей ни конца и ни края. Но люди воюют. И ждут.

Спустя неделю после приезда в Ростов Алика вызвонил корреспондент одной из местных газет и договорился с ним о встрече и интервью. Они встретились в одном из центральных кафе, где подавали исключительно чай, но очень хороший чай, выпили по чашечке, заказали ещё и начали разговор. Корреспондент, молодой мальчик, начал беседу со слов:

– Итак, вы приехали из зоны АТО…

И Алик тут же резко прервал его:

– Молодой человек, давайте, прежде чем начнём беседу, определимся с терминологией. Что такое АТО? Антитеррористическая операция. То есть, по определению, блокировка и уничтожение террористической группы. Я повторяю: террористической группы, а не населения двух областей! Поэтому то, что у нас происходит – это не АТО. Это гражданская война. И мы можем вести беседу только с этой позиции. Если вы придерживаетесь другого мнения, то нам с вами не о чем разговаривать. Действительно, молодой человек, я не шучу. На Донбассе идёт гражданская война. И люди там заняты очень важным делом. Они отстаивают русский мир. И это касается всех. И вас тоже. Донбасс сейчас – форпост. Если его уничтожат, вы – на очереди. Никто не отсидится. Да и я здесь не отсиживаюсь. Ростов для меня – всего лишь пункт перепряжки. Рано или поздно я обязательно вернусь домой, потому что там я нужнее.

Действительно, не прошло и года, как Алик вернулся в Донбасс. Пусть пока и не в родной Краматорск, но всё-таки вернулся. Но это уже совсем другая история.

Алина Башта

Поэт. Живёт в Луганске.

«Одни спешили на работу…»