Альманах «Литературная Республика» №1/2013

Отдавать интересней, чем грабить!

Совершеннее нету идей?

Я мечтаю воспеть и прославить

Удивительно добрых людей!

Милосердие им не в новинку!

Грусть и жалость застыли в очах…

Где искусства у нас покровитель?

К сожаленью, пока не встречал!

Где попрятались вы, меценаты?

Богатеют все больше жлобы!

Мерседесы несут словно латы

Шеи толстые, узкие лбы.

Дремлет старый дед

Он дремлет вполглаза, а вовсе не спит,

Но снов вереница потом

Закружит, как Андерсен или как Свифт,

В мельканьи картин непростом.

Привык он спать сидя, а лежа – мечтать,

Как каждый из нас в детстве мог…

Во сне его гладит покойница мать,

И ангел хранит от тревог…

И кажется, стихла метель за окном,

И боль отпустила в ногах…

И вновь убаюкан целительным сном

Забудет старик о врагах.

* * *

Отчего же случилось так, граждане,

Необъятной недавно страны,

Что свободы, которых мы жаждали,

Стали вроде не очень нужны!?.

Обокрали нас быстро и весело,

К сожаленью, не только в рублях,

И звучат заграничные песенки

С содержанием фирменных блях.

Слушаяя Александра Блока

С загадочной магией звуков,

С таинственной силой стиха.

Читал он негромко и глухо

О сути любви и греха.

О том, что не все в наших силах,

И что испытанья нас ждут,

О призрачных женщинах милых,

Что, как не зови, не придут!

Казалось, и я был в том зале,

И так же внимал, как и все?..

«Откуда ты взялся?» – сказали,

А я прилетел по весне…

Но жизнь оборвала жестоко

Поэта чудесную песнь!..

И нет больше в Питере Блока,

Но есть небывалая весть

О том, что весной прилетает

К тем стенам мятущийся дух,

И тихо стихи он читает,

И голос по-прежнему глух.

Голос Есенина

Нравилось Есенина послушать

И народ тянулся как родной!..

Глуховатый, проникавший в душу,

С гулким хрипом рвался тембр грудной.

Он не соответствовал изящной

внешности Есенина никак!..

Ведь кричал Хлопуша настоящий,

скинувший на время свой армяк.

Монолог окончен, вытер слезы

Горький, встав со стула своего…

А Есенин грустный и серьезный

будто не заметил ничего.

Радостные зрители шумели

все, кому услышать довелось…

А в углу, на вешалке висели

скинутый пиджак, цилиндр и трость.

Раздумье