Альманах «Российский колокол» № 4

В лесу, что лишь только
проснуться успел,
порхал мотылек,
что сюда прилетел,
покинув свой дом,
где порою ночной
повсюду царят
тишина и покой.
Он, радуясь яркому солнцу,
как мог,
порхал безмятежно
с цветка на цветок,
пыльцу, словно манну,
вкушая порой,
ее запивал он
прохладной росой.
Внезапно, качаясь
на ярком цветке,
жужжанье услышал
он невдалеке.
Под ношей тяжелой,
что только могла
с собой унести,
пролетала пчела.
– Ты что? – вслед пчеле
громко, как только мог,
с цветка своего
закричал мотылек.
– Да ты оглянись
на мгновенье кругом,
ведь что видишь ты
в этом улье своем?
А здесь солнце светит
и птицы поют,
какие цветы
на поляне цветут!
Бросай ты свой мед
и давай же скорей
прохладной росы
хоть немного попей,
а после со мной, –
продолжал мотылек, –
летим кувыркаться
с цветка на цветок!
Ведь жизнь пролетает
так быстро у нас,
и дорог нам каждый
оставшийся час!
– Ах, если б работу
я бросить могла, –
в ответ мотыльку
прожужжала пчела. –
Уж кем установлен
порядок такой,
что всю свою жизнь
остается пчелой
пчела, что всю жизнь
день за днем напролет
из леса в свой улей
таскает свой мед?
Вот ты безмятежно
порхаешь кругом,
не зная забот
никаких ни о чем.
А будет нужда,
то и стол ты, и дом
сейчас же отыщешь
под каждым кустом.
А я проживаю
недолгий свой век
лишь только затем,
чтобы съел человек
весь сладкий мой мед,
что с нелегким трудом
всю жизнь собираю я
в улье своем.
А если б я стала,
как ты, мотылек,
с утра кувыркаться
с цветка на цветок,
то все бы подумали:
ну и дела!
Как, видно, совсем уж
свихнулась пчела!
Ах, кто бы в порочный
порядок вещей,
что всем миром правит,
вмешался скорей!
И пчелы, что заняты
в улье своем
тяжелой работой
и ночью и днем,
как бабочки, дружно
пустились кругом
порхать безмятежно,
забыв обо всем.
А если и нет,
хоть на маленький срок
глотнуть бы нам, пчелам,
свободы глоток!
Но нет, никому
нету дела до пчел,
и кто бы, однако,
в наш век ни пришел
порядком вещей
в свой черед управлять,
все так же кругом
повторится опять.
Ломать неизменный
порядок вещей?
Да проще на все это
плюнуть скорей!
Ведь если ты что-то
изменишь не так,
молва пронесется:
какой же дурак!
Мол, только все напрочь
испортил кругом,
ни уха ни рыла,
не смыслит ни в чем.
Нет, лучше, как прежде,
прорехи латать,
что где-то кругом
вылезают опять.
Быть может, конечно,
порядок не тот,
все как-то не так
в нашей жизни идет.
Но это же все
не по нашей вине,
к тому же у нас
образцовый вполне
порядок, который
какой-то не тот,
и сбоев пока еще
он не дает.
А пчелы, как им
ни бывало ни в чем,
влачат свою жизнь
в этом улье своем
как прежде, всю жизнь,
день за днем напролет
без устали в улей
таскают свой мед…
Однако давайте
представим, что вот,
как это ни странно,
пришел в свой черед
и стал этот старый
порядок менять
инкогнито, что
нет нужды называть.
И пчелы, свободы
глоток за глотком
набравшись как следует
в улье своем,
давай меж собой
день за днем обсуждать,
как им дальше жить
и что нужно менять.
Ведь вон на лужайке
лесной мотылек
все лето порхает
с цветка на цветок
без всяких забот
день за днем напролет,
вот только неясно,
откуда берет
себе пропитанье
при жизни такой,
вели разговор
пчелы между собой.
Но что-то не ладится
дело у пчел,
уж в улье за месяцем
месяц прошел,
и как ни пытались
и эдак, и так,
но все что-то им
не исправить никак
сложившийся старый
порядок вещей:
в чем дело – никак
не поймут, хоть убей.
Одни говорят:
– Дело, видимо, в том,
что все мы свой мед
в общий улей сдаем.
Пчела, что весь день
собирает свой мед,
и трутень, что рядом с ней
в улье живет
всю жизнь, и ведь как
ни бывало ни в чем
свой мед получают
за общим столом.
Пора прекратить
беспорядок такой
и выкинуть трутней
из улья долой.
Другие кричат:
– Может, мы кое-как
свой мед собираем
и в улье бардак?
Все будет как надо,
и дело пойдет,
коль будет у нас
голова-пчеловод.
Быть может, и так,
только где его взять?
Поди-ка найди,
это легче сказать…
Мне тоже, читатель,
как это ни жаль,
никак не удастся
из басни мораль
извлечь, так не будь же
ко мне слишком строг,
хоть сказка и ложь,
да содержит намек.
Намек, что и сам
без труда ты поймешь,
когда до конца
эти строки прочтешь.
Черту подводить
в конце басни такой,
пожалуй что, нам
еще рано с тобой…