Альманах «Российский колокол» №5-6 2019

– Какие гости, мама дорогая! Ваше бессмерчество! – Алевтин Григорьевич был в своём репертуаре.

Знаменит он был, помимо прочего, тем, что никогда не забывал своих посетителей. Чем-чем, а памятью его Грядущий не обидел. Откуда у него такое имя, Кощей когда-то знал, да забыл, но по-приятельственному звал его просто Григорьичем.

– И тебе, Григорьич, не хворать.

– И не говори, ваше бессмерчество! Не хворать бы – так оно тогда и жить можно, а? Какими судьбами?

– Да вот что-то засиделся у себя. Дай, думаю, на мир погляжу, старого приятеля проведаю. А у тебя вон теперь как! – махнул рукой Кощей поверх головы.

– Ага, – радостно подтвердил Алевтин Григорьевич.

– И на чём только, мил друг, прибыля делаешь? Процветаешь, смотрю.

– Не поверишь, ваше бессмерчество, – годовик зачем-то понизил голос почти до шёпота, – туристический бум у нас. С Хрустальных берегов, почитай, кажный день кто-то да появится. Нашлись тут и там пара дельцов, решили раскрутить Стразу. Типа фольклор, заповедник, раритеты-ш-маритеты. И, знаешь, попёр товарищ заграничный. Экзотика, блин. Как на динозавров посмотреть.

– А-а-а, – понимающе протянул Кощей. – Неплохо, неплохо. И ты тут – раз! – и подсуетился?

– Ну а как, ваше бессмерчество? Хочешь жить, как говорится, умей втереться…

– С этим у тебя всегда, – усмехнулся Кощей.

При этих словах отворилась дверь и зашла пара персон. Издаля ясно было, что не из местных. Алевтин Григорьевич махнул кому-то рукой, и обслуживанием товарищей занялись два выскочивших домовых.

– Слушай, мне бы с тобой чайку попить да покатать, как раньше, – бросив взгляд на пришедших, сказал Кощей. – Осталось у тебя укромное место?

– Обижаешь, ваше бессмерчество. Милости просим. Устроим в лучшем виде.

За кухней у Григорьича обнаружилась прекрасная чайная комната, отделанная с душой и вкусом. Кощей оценил и одобрительно причмокнул: лепота, однако!

– Растёшь, Алевтин Григорьевич, растёшь, – похвалил приятеля его бессмерчество. – Самому Наместнику не зазорно здесь почаёвничать.

– Да заходит, ваше бессмерчество, – отозвался тот, – не забывает. Тоже ведь хоть и полукровка, а понимание имеет.

– Да-а-а, – нейтрально хмыкнул Кощей.

Наместник, он же Кир Наместник, был личностью своеобразной и, как ни крути, незаурядной. Слухи ходили, что он был рождён нимфой от связи с человеком. Правда, была и другая теория: что в его родословной отметились сами эльфы. Кир об этом помалкивал, но молва-то вещь неудержимая. А иначе как это он стал Наместником Высших Сидхе на Стразе?

– Щас, правда, отбыл в Чертоги. Вроде как сам Наблюдатель вызвал. Знаешь же, наверное, что лешего порешили?

– Угу.

– Да, дела-а-а, – покачал головой годовик. – Напрягся народец. Уж и забыли про такое.

– И что, есть версии?

– Да версии-то есть, ваше бессмерчество. Как без версий! Но толку-то от них?

– Ну как, – покрутил головой Кощей, – народ же говорит чегой-то?

– А, народ, – махнул пренебрежительно Алевтин Григорьевич, – ему бы только пить да гулять, да, как говорится, горя не знать. Лепят всякую чушь. Вон уже додумались до того, что людей обвинили. Мол, нашёлся кто-то, разрыл лазейку сюда. Представляешь, до чего докатились?

– Это уж совсем дичь, – согласился тот. – Им же сюда путь заказан. Наместник зря, что ли, свой хлеб ест?

– Вот и я говорю.

– А вообще, – решился Кощей на более прямые вопросы, – было что-то подозрительное ещё? Окромя лешего?

– Знаешь, – доверительным голосом сказал Алевтин Григорьевич, – было.

Тут он на время замолчал, словно собирался с мыслями, потом всё-таки решился:

– Слух прошёл, что орфелик О’Брайан объявился опять.

– О как!

– Во-во, и я о том же. Не к добру это. Все же думали, помер он. Наконец-то. А он вона, нарисовался. Жив, целёхонек.

– Сам видел? – уточнил Кощей.

– Не-а, – помотал головой годовик, – я же здесь как привязанный. Бизнес, растудыть, не оставишь. Но сведения верные. Заметили его недавно у Серых гор. А уж коли он из своей берлоги наружу вылез, так неспроста это. Помидорами чую.

– Где орфелик, там и гномы, – задумчиво сказал Кощей. – Были недавно?

– К этому и веду, – подтвердил предположение приятеля Алевтин Григорьевич. – Были.

– Ага, – вроде как с удовлетворением сказал Кощей. – И?

– Да ничего. Купили кой-чего и сгинули.

– А что купили, знаешь?

– Ну как не знать, знаю. Ярманка-то у нас – сплошные глаза и уши. Да только ума не приложу, зачем им ведьмин камень? Весь, почитай, скупили. А он ведь только раз в девяносто лет появляется.

– Ведьмин камень, говоришь? – призадумался над новостью его бессмерчество. – Интересно, интересно…

– Раньше-то, говорят, ведьмин камень против драконов пользовали, а теперь-то какие на Стразе драконы?

– Да уж, – неопределённо поддакнул Кощей.

– Вот такие дела, ваше бессмерчество, – заключил Алевтин Григорьевич. – Что-то движется, а куда – непонятно.

Может, Наместник, когда вернётся, что скажет. А то ить народец-то у нас дурной. И так, вишь, слухи стелются какие.

– Вижу, – понимающе покрутил вросшей в голову короной его бессмерчество, – вижу, Григорьич. И ведь не разубедишь их.

– Куда там! – снова махнул тот рукой. – Как бы чего похуже не придумали…