Альмарион. Дилогия

Между Ишрантаром и Мажьей Долиной связи были установлены исключительно торговые. Те, что не касались товарооборота и крупных купеческих сделок были связаны лишь с Чатраном. И такого, чтобы дело, проходящее под грифом высочайшей секретности, по какой-то причине, расследовалось с ними в паре, нельзя было предположить в принципе. Нет, конечно, Ашем-Ран-Илл не враги. Но и доверия к магам из Школы Парион никогда не испытывал. Впрочем, Ард не стал бы прогибаться под их требования. Скорее всего, все обстоит именно так, как передал связник — Школа Магии сама предложила свои услуги. И, наверное, они были приняты на условиях короля. Что там Ардэн выторговал у них, неведомо, но явно стоит того. Вот только наверняка торги прошли не без оговорок. И знать что это за оговорки, главе тайной службы было очень важно.

* * *

Из бреда, терзающего мой разум, я выныривал несколько раз но, едва успевал разделить ясность сознания и терзающую меня боль, как вновь проваливался в вихрь бессвязных сновидений. В моменты пробуждения я, кажется, видел склоненное над собой знакомое лицо, но имя вспомнить не получалось. Сколько это продолжалось, я не знаю. Однако, в какой-то момент наступило долгожданное облегчение, за которым я провалился в уже спокойный сон, наполненный самыми обычными сновидениями.

Мне снился мой дом. Тот, который остался на Земле, такой, каким я его запомнил. Моя беззаботная жизнь. Друзья и родные. Просыпаться категорически не хотелось, но все, рано или поздно заканчивается. Картины прошлого канули в туман пробуждения, и реальность приняла меня в свои объятья.

Неприятный привкус металла во рту и немота правой стороны лица — это было первое, что я ощутил. После первой же попытки пошевелиться, вдоль позвоночника прострелило отголоском сильной боли. От нее я поморщился и тут же пожалел об этом — короткий спазм в спине, оказался слабым подобием того как, оказывается, болело мое лицо.

Я застонал и захотел, было, открыть глаза, но это, ни к чему не привело. Что-то мешало. Стиснув зубы я, осторожно подтянул правую руку к голове, и мои пальцы уткнулись в толстый слой ткани. От верхней губы до кромки волос, моя голова была плотно замотана, пропитанными чем-то, бинтами.

Ладно, замотали, значит так надо. Опустив руку, я обратился к магической составляющей своего тела, чтобы проверить, как там состояние энергоканалов и, в растерянности, завис. Они, как и ожидалось, были немного потрепаны, но гораздо более слабо, чем ожидалось. Поразило же меня то, что сама структура моей энергосистемы изменилась до неузнаваемости. Хотя, даже не так, она вообще стала другой. Самих каналов стало больше, но и это было не главным. Сколько не старался, я не смог найти ни одной нити-контакта, связующих меня с элементалями. Создавалось впечатление, что их у меня никогда и не было. Зато обнаружились аж целых четыре плотных сгустка Силы, которые были намертво вплетены в сложную систему циркуляции энергии. Один, по ощущениям, явно смахивал на мой внутренний резерв, только воспринимался теперь более плотным и, ощутимо, более ярким. Еще три подобных образования были заполнены легко узнаваемой энергией элементалей. И при этом ни следа отголосков их проторазума, к которым я, оказывается, уже привык. При всем при этом, я не смог обнаружить те участки, которые раньше отвечали за накачку, моего видоизменившегося резерва, Силой извне. Тем не менее, даже не особо напрягаясь, ее постоянный приток легко ощущался в этот самый момент.

Поврежденные участки каналов, прямо на глазах, успешно самовосстанавливались. Так что, если не обращать внимания на кардинальные изменения, волноваться сейчас стоило только о двух вещах — о сестрах и о здоровье собственного тела.

Подловили меня эти гады, нечего сказать. Я настолько втянулся в суматошный бой, в котором противник не способен применить против меня заклинания, что, когда отключилось антимагическое поле, просто не успел вовремя среагировать. А у противника, похоже, все было просчитано. Вырубили помехи, и я тут же получил заклинание в упор. Уж и не знаю, что меня спасло — накачка тела Силой или то, что мои каналы были до упора ей забиты. А может и то и другое. В любом случае я жив и относительно здоров. А учитывая мою регенерацию, времени на восстановление уйдет не так уж и много. Первую серьезную одиночную битву, можно считать условно удачной.

Перед внутренним взором, внезапно, встали картины горящих заживо людей, и я попытался судорожно сглотнуть, но во рту было сухо как в пустыне. Я понимаю, что, представься нападавшим хоть малейший шанс, и я бы уже не топтал эту землю. Тем как они повели себя, при моей попытке провести «переговоры», они ясно дали это мне понять, что в живых меня оставлять не собирались. Да и грехов за ними, я уверен, немало тянется. Но, тем не менее, давило осознание от того, что я прервал существование более чем двух десятков людей. И они уходили из жизни не самым легким способом.