Алмавар

– Други мои! – с высокой золотой платформы говорил Градимир в самом начале торжества, держа в руках золотую чару. – Я пью это хмельное вино за всех вас и за наш прекрасный союз!

– За союз! – закричали хором представители княжеств, выпивая до дна содержимое своих чарок. – За тебя, князь Градимир!

Виктор тоже пил за Градимира, даже произносил тост за здоровье князя, но в зале для торжеств было так шумно, что он не расслышал собственных слов. Даже во сне он чувствовал, что сильно пьянеет, но при этом он постоянно смотрел на красавицу Милану, сидящую по левую руку от Градимира. По правую руку сидела Ясна, которая прожигала взглядом Виктора, когда замечала, что взгляды Берислава и Миланы пересекались.

Когда Берислав изрядно накушался, слуги-роботы унесли его в гостевую опочивальню. Как только его голова коснулась мягкой подушки, Виктор проснулся.

– Что за херня мне снилась? – Виктор потянулся, посмотрел на часы, тикающие на темно-желтой стене. – Два часа дня? Уже на обед пора!

Наспех одевшись, он выскочил из номера. На бегу, осведомившись, где «в этом чертовом санатории находится столовка», он побежал в ресторан. Он представлял, как подойдёт к закрытому ресторану, подергает за ручку закрытой двери, ругнется матерно и уйдёт, но этого не произошло. Да, дверь ресторана была закрыта. Не в силах сдержать эмоции, мучимый голодом, Виктор стукнул по двери кулаком. Чудо произошло, дверь открылась. Хмурый, похожий на орангутанга охранник, высунулся из дверного проема, щурясь на солнце.

– Ты кто? – спросил он.

– Я – Виктор Аксенов, я…

– Проходите, – кашлянув, ответил охранник.

В ресторане, так же, как в его сне, стояли большие столы, за ними сидели люди. Среди них Виктор разглядел руководящих работников «Ориентира» и мелких, как и он сам «шестерок». Во главе стола стоял Хозяин, он же Александр Ильич Рытвин собственной персоной. Увидев стоящего в дверях Виктора, он сказал: «А, вот и Виктор Станиславович! А я уж думал, что вы не придете. Как вам отдыхается в Тишинском?»

– Спасибо, нормально! – Виктор сел на свободный стул за столом, потёр шею. – Очень даже неплохо.

– Рад, что вам понравилось…

Александр Ильич что-то рассказывал о перспективах развития фирмы, о зарубежных поставщиках, об увеличении объёмов продаж, но Виктор его не слышал. Он смотрел на Рытвина и понимал, что именно его он видел в своем сне в образе князя Градимира. По обе стороны от Рытвина сидели: его дочь – красавица Лиза и его жена – Людмила Яковлевна. Их Виктор раньше видел в офисе фирмы. Правее, рядом с Людмилой Яковлевной, сидел соучредитель «Ориентира» – Василий Раков, которого Виктор только один раз за полгода видел в офисе. Ходили слухи, что Раков раньше работал в ОБЭПе, пока его не попросили уволиться из-за того, что он брал взятки. Раков был очень похож на человека в черном плаще, который сидела за княжеским столом. Длинные сальные волосы почти полностью скрывали лицо того субъекта. Но фигура, подбородок, дерганные и резкие движения выдавали в том темном человеке Ракова.

Жена и дочь Рытвина были, как две капли воды, похожи на дочь и жену князя. Виктор даже вспомнил их имена – Милана и Ясна. Как и во сне, Милана зарделась краской, когда уловила на себе взгляды Виктора, а Ясна, перехватив их взгляды, бросила на Виктора взгляд, полный презрения.

Оглядевшись по сторонам, Виктор понял, что людей, окружающих его, сидящих за уставленными яствами столами, он видел в своём сне. У самого выхода из ресторана сидели или баскетболисты, или волейболисты – очень высокие, крепкие парни. Лица их были похожи на лица гигантов из сна.

– Вот это да! – Виктор плеснул себе в рюмку водки, быстро выпил, встретив на себе взгляд Людмилы Яковлевны. – Тут без ста граммов не разобраться…

Каждый, кто в тот день сидел в ресторане, счел своим долгом поздравить Хозяина. Из произносимых тостов и из разговоров Виктор понял, что санаторий «Тишинский» – детище Александра Ильича и Василия Ракова. Они якобы построил его за свои деньги. Цены в санатории умеренные потому, что Рытвин хочет, чтобы услуги санатория были доступны абсолютно всем.

Когда очередь поздравлять Хозяина дошла до Виктора, он встал со стула, прокашлялся в кулак и начал говорить: «Уважаемые Александр Ильич и Василий…»

В этот момент один из сильно пьяных гостей Хозяина – пузатый мужик в пиджаке, надетом поверх футболки – упал со стула . Лежа на полу, он стал выкрикивать слова какой-то песни вперемешку с бранными ругательствами. Народ зашумел так громко, что, как и во сне, Виктор не услышал собственного голоса. Баскетболисты тут же подскочили к пузану, поставили его на ноги и вывели из ресторана. Краем глаза, глядя на это безобразие, Виктор старался быть невозмутимым, закончив свою спонтанную, но очень душевную речь: «… И пусть этот корабль, который называется санаторием, плывет по волнам и будет непотопляемым. Пусть на нем всегда будет много пассажиров, и пусть они всегда говорят, что «Тишинский» – самый лучший корабль! Ура!»

– Ура! – закричал Рытвин, аплодируя Виктору.

– Ура! – подхватила Лиза, послав Виктору воздушный поцелуй.