Алмаз. Апокриф от московских

– Как договорятся. А не договорятся, так запустят на Манежную Иосифа Кобзона, Аллу Пугачеву, Эдиту Пьеху, Льва Лещенко, Юрия Антонова, Софию Ротару, Вахтанга Кикабидзе и Карела Готта.

В народе ходили слухи, что гвоздем программы станет инсценировка на Красной площади Андроном Кончаловским «Утра стрелецкой казни», писанного маслом по холсту прадедушкой. Во всяком случае, московские нетрадиционные потребители склоняли режиссера именно к этому сюжету.

Московская власть повелела населению готовиться к зрелищам и ликованию. Эпицентрами ликования назначила Красную площадь, Лужники и Воробьевы горы. Ведь что делают на последнее? Известно, что – банкет и рекламу. Смертная власть широко принимала гостей: около миллиарда рублей было затрачено правительством Москвы только на мероприятия по аккредитации гостей и участников празднования 850-летия столицы.

Британский сердечный резидент доносил, что лондонские ведут переговоры с Кэвидом Допперфильдом. Известный фокусник, по замыслу устроителей торжеств, должен был привезти свою программу «Сны и кошмары» и показать ее в Кремле, чтобы кремлевские обитатели сравнили их со своими. Какие еще фокусы приготовил Допперфильд, следовало выяснить, не мешкая, хотя и дураку было ясно, что готовится очередная попытка экспроприации алмаза. В городе рос и ширился слух, будто маг собирается пройти сквозь Кремлевскую стену, как давеча прошел сквозь Великую китайскую, и растворить в воздухе мавзолей. Хотя неуспокоившаяся интеллигенция надеялась с его помощью избавить древнюю столицу от памятника Петру. Ведь не зря же фокусник, по уверениям прессы, привез в Москву восемьдесят тонн оборудования? Сам же великий иллюзионист, согласно информации, добытой Параклисиархом, поражался в этой жизни только одному необъяснимому фокусу: каким образом все белье, помещенное в стиральную машину, по окончании процесса стирки оказывается внутри пододеяльника.

Проблемы начались у иллюзиониста сразу же, как только он приехал в Москву. Во-первых, на таможне у него изъяли часть оборудования. Во-вторых, выяснилось, что хороших гостиниц в Москве было много только на первый взгляд. Как ни суетились лица, ответственные за мага, селить его оказалось решительно некуда. И не удивительно: все имеющиеся номера были забронированы нетрадиционными потребителями под особ категории «А» – глав всех держав. И совсем неважно, что главы были не в курсе. И маг пропал, возможно сделавшись невидимым. Организаторы облегченно вздохнули, справедливо полагая, что он сам о себе в состоянии позаботиться. Где и по каким ночлежкам мыкался великий обманщик, так и осталось загадкой.

Параклисиарх договорился и с маэстро Жарром о дополнительном лазерном шоу на Воробьевых горах.

С самого утра Театральную и Лубянскую площади бороздили верблюды с клочковатой шерстью, старые, словно воскресшие первопроходцы Великого Шелкового пути. Раздавали автографы многочисленные Ленины, празднично убранная плоть выжимала пудовые гири и вброд пересекала фонтаны, вылавливая накиданную в них мелочь, томилась в очередях в походные туалеты, покупала на ярмарке маленьких аллигаторов и ожидала появления обещанных дирижаблей, но вместо них над городом плыла надувная бутылка «Балтики». По Тверской в направлении Красной площади потекли ряженые. На самой же площади лихие люди, дорвавшись, с упоением рубили голову отечественному дракону с чешуей из щитов в исполнении ОМОНа. ОМОН стоически терпел позор, скрипел зубами и мечтал отомстить. К большому сожалению членов московского комьюнити, «Утро стрелецкой казни» Кончаловский, в отличие от прадедушки, не потянул. Но некий исторический фаст-фуд все же учинил. Праздник постепенно угасал, радостный и бессмысленный, как флешмоб.

Едва стемнело, публика схлынула с потешного холма и двинулась крестным ходом к Воробьевым горам в ожидании Жаррова чуда. В тот же момент за спинами москвичей, вспыхивая отраженными огнями, заплескался на Красной площади наведенный лазером гигантский бассейн, доходивший до зубцов Кремлевской стены, и затопил мавзолей. Для полноты и достоверности картины лазер превратил здание Исторического музея в вышку для прыжков. Параклисиарх распорядился насчет установки проектора на крыше ГУМа, и теперь аппаратура наполняла лазерные воды акулами.