Алмаз. Книга вторая

– Зачем? – даже будучи прилежным студентом, все равно нервно сжимаешься от слова «деканат».

– Ну а я откуда знаю! – одногруппница ничуть мне не сочувствовала, еще немного и начнет злорадствовать. – Сейчас встретила нашего куратора, и она сказала, что тебя вызывают на ковер к декану.

День не заладился с самого утра, а теперь обещал стать еще хуже.

***

Каждому студенту известна дорога в деканат, и некоторым это знание давалось далеко не по радостным причинам. Я же бывала там только бумажно-бюрократическим поводам: справки, заявления, зачетки на роспись декана. И сейчас ломала голову, зачем я могла ему понадобиться.

Чуть задержалась, взглянув на табличку с надписью «Деканат», постучала и вошла в кабинет. В приемной доброй улыбкой меня встретила секретарь Вера Валерьевна – всегда приветливая тучная женщина не первой молодости. Она была такой сердобольной, что постоянно «трясла» всех нерадивых студентов по задолженностям, чтобы не доводить дело до личной встречи с самим деканом.

– Маргарита, – первой поприветствовала, не вставая из-за стола, где скрепляла степлером документы, перекладывая их из одной стопки в другую. – Какими судьбами?

– Мне передали, что Альберт Владимирович меня ждет, – пояснила, будто спрашивая не в курсе ли она, что происходит и чего мне стоит ждать от этой встречи.

– Да? – глухие щелчки стихли, и она отложила рабочий инструмент в сторону. – Я не знала, – задумалась, наверно, ища ответы, на те же вопросы, что и я. – Ну проходи, – кивнула на дверь, ведущую в непосредственный кабинет начальника, – он у себя.

Проделав все тот же приветственный ритуал с постукиванием, предстала перед деканом. Кабинет Альберта Владимировича разительно отличался от скромного убранства приемной, обставленной только самым необходим: массивный, явно не дешевый, стол и офисное кресло скорей напоминало небольшой трон, картины в резных рамах, стеллажи из настоящего дерева. Сам декан, мужчина лет пятидесяти с проседью на висках, в очках с тонкой золотой оправой и дорогом костюме, идеально вписывался в эту обстановку. Ничего не могла сказать о нем как человек – встречаться нам доводилось только в формальной обстановке: на лекциях или на внутриинститутских мероприятиях и праздничных концертах, когда он толкал речи.

Приметив меня, Альберт Владимирович как-то лениво снял очки и откинулся на спинку своего «трона».

– Кирова, – констатировал факт, – Маргарита Александрова, – чеканил слоги, словно перечислял прегрешения, из-за которых я сейчас стою перед ним.

– Это я, – не придумала ничего умней, как согласится.

– Да вы присаживайтесь, – кивнул на одно из кресел перед своим столом. – В ногах правды нет.

И зачем он это сказал? Лучше бы сразу перешел к порке и избавил от страха неизвестности. Но заговаривать первой, а тем более о чем-то спрашивать, я не решалась.

Кожаное кресло отозвалось характерным скрипящим звуком, когда я осторожно присела на краешек, заботливо уложив сумку на колени.

– Какой курс? – уточнил, хотя я подозревала, что он уже вдоль и поперек изучил мое дело.

– Третий, – в кое-то веки решила побыть немногословной.

– Вам нравится у нас учиться? – задал еще более странный вопрос.

– Да, – льстить, фальшиво улыбаясь, и петь дифирамбы не собиралась. Учеба есть учеба: иногда это увлекательно, иногда утомительно.

Альберт Владимирович вертел в руках очки, и изредка поглядывал на меня.

– А хотели бы вы и дальше продолжать обучение? – задал неожиданный вопрос.

Я выпрямила спину, сидя до этого чуть ссутулившись.

– Конечно, – решительно взглянула на него.

Декан выглядел не менее серьезным.

– А не похоже, Маргарита Александровна, – мужчина поднялся и, заложив руки за спину, начал медленно обходить комнату, кружа надо мной как ворон. В этот момент я почувствовала себя добычей, от которой хотят урвать кусок побольше. – Всю прошлую неделю вы отсутствовали на занятиях. – Мне показалось странным, что такому важному, а главное, занятому человеку, как декан, есть дело до посещаемости отдельно взятого студента. – Пропустили несколько практических занятий, – тем делом продолжал вкрадчивым голосом, – без которых, к сожалению, вы не сможете получить зачет, а следовательно, – зачем-то разжевывал мне все как первокурснице, – не будете допущены до сессии. – Он остановился напротив меня, грозно взирая сверху вниз: – Как собираетесь нагонять ваших одногруппников? – взмахнул рукой, а я, ошеломленная такой «заботой» декана, только и видела блики на стеклах его очков. – Это надо, чтобы преподаватель потратил на вас свое личное время, а он не обязан, ведь никто ему за это не доплачивает. Есть специально отведенные для этого часы, называемые лекциями и семинарами. Мы бы еще вошли в ваше положение, если бы у вас были веские причины отсутствовать, но отдых на Мальдивах, извините меня, не входят в этот список.