Алмаз. Книга вторая

Помимо этих обсуждений я прекрасно слышала подбадривающий женский голос – Аня. Вот уже неделю, как она жила у нас. В тот день, когда мы с Костей застали ее у дверей квартиры, она долго ревела у меня на плече, а потом заключила, что не вернётся домой, «где все напоминает об этой свиноте», и выглядела такой несчастной и разбитой, что я предложила ей остаться, за что потом часто слышала от Кости недовольное ворчание.

Подруга впала в депрессию и создавала в доме атмосферу тоски и уныния, а стоило ей увидеть любое наше с Костей проявление чувств друг к другу, как она начинала плакать и повторять, что «и у нее такое было, но она всё потеряла».

Поначалу Костя молча терпел притеснение в собственном доме, сочувствуя переживающей болезненное расставание девушке, но уже где-то через неделю такой жизни начал сдавать позиции. В те редкие моменты, когда нам выпадало счастье побыть наедине, он ненавязчиво интересовался, когда уже Аня съедет.

Я любила Аню, но порой и меня тяготило ее присутствие, но она страдала, и я не могла ее бросить в таком состоянии. К тому же я верила, что она скоро придет в себя, станет прежней и вернуться к нормальной жизни. И к себе домой.

Аня не вдавалась в подробности причин их расставания с Олегом, я и не давила, чтобы еще больше не усугублять ситуацию. Один раз я позвонила Олегу, и, рассудив, что он как мужчина более стойко он переживает разрыв, напрямую спросила, почему он бросил Аню.

– Мне не нравилось к чему шли наши отношения, – скупым на эмоции прозвучал его голос в телефонной трубке, – и я решил оборвать их сейчас, пока все не зашло слишком далеко, и нам не было в разы больнее.

Для меня было дико слышать, что можно разойтись, любя. Может, я наивна, но мне казалось, что неровности в отношениях можно подкорректировать, если постараться. Надо бороться за любовь, а не душить ее. Олег поступил жестоко, не только по отношению к Ане, но и к себе. Я не понимала и не одобряла его решения.

Пример неудачных отношений друзей заставил меня снова задуматься о нас с Костей.

Оля уже собирала свой волшебный чемоданчик с косметикой, когда в комнату заглянул он сам.

– Пора выезжать, – торопил.

Я знала, что он давит на меня только потому, что давят на него. Ему звонят каждые пять минут, уточняя время. Все расписано посекундно. Прямой эфир – никто не имеет права облажаться.

– Это я долго возилась, – вступилась за меня Оля – добрая душа, – но Маргарита Александровна уже готова.

– Спасибо, – улыбнулась моей спасительнице. – И зови меня Ритой, – девушка была моей ровесницей, если не старше и такое обращение вызывало у меня неловкость.

– Хорошо, – просияла девушка, не ожидавшая, что нас может связывать не только работа, но и дружба.

Оля тихо, как умеют это делать только закадровые работники, выскользнула из спальни, пока Костя оценивал качество ее «работы».

Надо сказать, я была сама на себя непохожа. Зеркало говорило, что я выглядела изысканной утонченной леди, а не обычной студенткой. Мне нравилось, но я не никак не могла привыкнуть к изменениям. Ведь хорошо выглядеть недостаточно, теперь надо соответствовать образу, а я боялась оступиться на жутко неудобных туфлях, которые со знающим видом посоветовала Аня. Но Костя, кажется, обо всем этом и не думал, и с удовольствием любовался мной.

– Я же говорил, что ты настоящий бриллиант, – осторожно обнял меня, боясь что-нибудь испортить в моем так тщательно и долго создаваемом Олей облике.

– А я и забыла, что ты у нас Мастер, – скрывала смущение под маской иронии.

– Я бы тебя поцеловал, но ведь нельзя? – с сожалением вздохнул, догадываясь, что за испорченный макияж ему влетит не только от меня, но и от Оли.

– Нельзя, – не желая того, мучила парня. Но он нашел выход и поцеловал меня в обнажённое плечо. Я забыла про страхи размазать помаду или тон и крепко обняла Костю за шею, вдыхая запах его туалетной воды. Никогда в жизни не запомню ее длинное и вычурное название, но, наверное, как обученная ищейка, всегда отыщу свою «звезду» по этому терпкому и ставшему любимым аромату.

– Ты бы смог отпустить меня? – тихо спросила.

– Ты куда-то собралась? – как всегда пошутил, продолжая держать в объятиях. В какой-то момент мне начало казаться, что мы медленно движемся, покачиваясь, словно танцую под несуществующую музыку.

– Если бы сложилась некая ситуация, – продолжала шептать, боясь собственных слов, – и ты осознал, что для меня или тебя лучше будет нам расстаться. Ты бы сделал это? Смог бы отказаться от меня, от любви?

– Ты пугаешь меня таким вопросом, – продолжал несерьезно относиться к разговору.

– Это всего лишь теория, – с закрытыми глазами двигалась в танце, – просто ответь, – но Костя не спешил с ответом, будто ища подвох и второе дно в моем вопросе.

– Нет, – как-то зло произнес, сильнее сжимая кольцом руки вокруг моей талии. – Я не отпущу тебя.

– Даже если я разлюблю тебя? – сердца сжалась от необъяснимого страха. Это же всего лишь вопрос, чего боится мое глупое сердце?

– Даже если ты будешь кричать, что ненавидишь меня, – настаивал, а я почувствовала, как ускорилось его сердце от волнения.