Алмаз Мандукья

Был карнавал, и один парень оделся львицей. К нему приблизился охотник с ружьем. «Бух, бух!» — так он притворился, что стрельнул в нее. Львица упала замертво. Толпа была удивлена.

Когда охотник уже собирался уйти, львица повернула к нему голову и сказала: «Это закон джунглей, сладкий мой, если ты убил, ты должен меня съесть!»

Все культивированное буде только на поверхности, это будет только спектаклем, вы не будете искренними в этом.

Поэтому я скажу вам, и это первое, что вы должны помнить, спонтанность должна быть открыта. Или лучше будет сказать, открыта заново, потому что когда вы были детьми, вы были спонтанными. Вы потеряли это чувство из-за того, что в вас так много искусственного. Вы прошли через столько дисциплин, через столько морального программирования, через погоню за добродетелью, старались выковать свой характер. Вы научились играть столько ролей, именно поэтому вы забыли искусство быть самим собой.

Второе, что ты спрашиваешь:

«Разве мы не должны любить столько, сколько можем?»

Любовь никогда не может быть обязательством, она не может быть приказанием. Вы не можете заставить себя любить столько, сколько нужно. Вот что пытаются сделать люди, и именно поэтому любви не хватает в этом мире. С самого начала мы начинаем делать ребенка искусственным. А любая искусственность создает шизофрению. Она создает раздвоенную личность. Создает расщепление.

Каждый ребенок рождается полным, но мы разделяем его на двоих. Мы говорим ему, что он должен подавлять и что должен выражать. Мы говорим ему, чего не должно быть, и что должно быть. Чувствует ли он на самом деле эту потребность или нет, это уже не важно. И ребенок такой беспомощный, такой зависимый, что он вынужден следовать тому, что мы ему навязываем. Мы еще пока не научились быть демократичными с детьми, мы -диктаторы. Мы говорим о демократии, но сам наш образ жизни Наш путь - путь диктаторства, он не демократичен. Он действительно анти демократичен.

Ребенку не позволяется быть самим собой. Мы заставляем его быть кем-то другим. И он вынужден следовать нам, потому что для него это вопрос выживания. Если он не следует нашим указаниям, это опасно для него. Потому что он не может выжить самостоятельно. Ему приходится идти на компромиссы, а каждый компромисс - это ложь.

Мы говорим ребенку: «Я - твой отец, люби меня!» Как будто бы просто из-за того, что вы отец, ребенок обязан любить вас. Если это обязательно так должно быть, почему вы говорите: «Ты должен любить меня?» Само ваше приказание показывает на то, что это не само собой разумеющееся. Ребенок может вас любить, а может и не любить, все будет зависеть от вас, от того, достойны ли вы любви или нет. Просто быть отцом недостаточно.

Институт отцовства - это нечто выдуманное человеком. Это не естественно. Это институт. Однажды все может измениться, потому что было такое время. В которое все было по-другому. Тысячи лет человечество жило совершено по другим законам, без института отцовства.

Вы можете удивиться, если узнаете о том, что слово дядя гораздо древнее, чем слово отец, потому что матриархат предшествовал патриархату. Мать была, а отца не было. Потому что мать общалась со многими мужчинами, встречалась со многими мужчинами. Кто-то должен быть отцом, но невозможно было определить кто это конкретно. Поэтому все были дядями, все были потенциальными отцами. Слово дядя старше, чем слово отец, на каждом языке.

Поэтому было бы лучше звать Бога Дядей, а не Отцом. Это звучит слаще. Но Талмуд, еврейское писание, говорит: «Бог - это не ваш дядя, он не такой хороший, если вы не будете слушаться Его и следовать Его приказаниям, он бросит вас на вечные муки в ад!» Там говорится именно так: «Бог не хороший, Бог - это не ваш дядя!» Я же говорю вам, Бог не ваш Отец, и он хороший, и лучше всего звать Его Дядей!

Институт отцовства начал существовать с появлением частной собственности, эти события связаны воедино. Отец представляет собой частную собственность. Потому что когда частная собственность появилась, каждый хотел, чтобы, чтобы его ребенок стал его наследником: «Меня здесь не будет, но моя часть должна унаследовать мою собственность. Сначала появилась частная собственность, а потом появился отец.

И для того, чтобы быть совершенно уверенным в том, что ребенок теперь принадлежит вам, практически во всех обществах появилась идея, что до замужества женщина должна быть совершенной девственницей. Иначе очень трудно решить. Когда она вышла замуж, она могла уже быть беременной, она уже могла вынашивать ребенка, и тогда ребенок будет чьим-то чужим. Он унаследует собственность. Для того, чтобы убедиться в том, что именно ваш ребенок унаследует вашу собственность, было принято правило, согласно которому женщина должна выходить замуж девственницей.