Алмаз в воровскую корону

Куприянов старался не шевелиться и через прищур глаз наблюдал за тем, как Коробов приблизился к спящему Сидорчуку. Заглянув в его безмятежное лицо, он некоторое время вслушивался в его дыхание. Затем подошел к Куприянову. Степан прикрыл глаза. В нем сработал мощный природный механизм спасения. Почему-то верилось, что если он вдруг сейчас откроет глаза, то, возможно, это будут последние мгновения в его жизни. Простояв над ним несколько секунд, Коробов направился к своему месту. Стараясь не шуметь, он поднял шинель и укрылся ею с головой. Через полуоткрытые глаза Степан видел, как майор, ворочаясь, некоторое время не мог уснуть. А затем вдруг успокоился и засопел негромко и размеренно.

Все это было в высшей степени странным. Существовало неписаное правило — никогда не прикасаться к чужому оружию. Оно должно знать только одного хозяина, иначе подведет в самый ответственный момент. Коробов поменял магазин с патронами, зарядил его не иначе как холостыми. Ладно, придется вернуть тебе подарочек.

Отсюда вытекают две версии. Первая — майор надумал завладеть содержимым контейнера, который сейчас хранился в сейфе, а чтобы без проблем справиться с сопровождающими, решил поменять магазин. Вторая версия была наиболее правдоподобной. Их операция приближается к своему завершению, и он просто решил избавиться от свидетелей. Ведь до конца неизвестно, что именно перевозят в контейнерах и какую роль во всем этом играет сам майор Коробов. В конце концов, для контрразведки разжалованный подполковник всего лишь шлак. Смел его в совок, да и выбросил за порог.

Имелся и еще один аргумент в пользу второй версии. Накануне Коробов обмолвился о том, что вечером следующего дня должна прибыть машина за контейнером. Причем в этот раз он лично разговаривал со Свердловском. Весь предыдущий день он оставался взволнованным, и Куприянов не однажды ловил на себе его оценивающий взгляд, словно тот выбирал на его лбу подходящую точку для предстоящего выстрела. А может, вся эта операция задумывалась именно из-за этого последнего контейнера?

В самом лагере тоже творилось что-то непонятное. Внешне все было в норме, на зоне соблюдалась строжайшая дисциплина. Заключенные, как и прежде, выходили на работу, но вместе с тем Куприянов ощущал, что здесь назревает нечто опасное. Землянка находилась поблизости от лагеря, и каждый день на платиновый прииск мимо нее проходили колонны заключенных. Он чувствовал, что опасностью пропитан буквально каждый уголок зоны. Назревало что-то нешуточное. Не выдержав, Куприянов прошлым вечером поделился своими опасениями с начальником лагеря и заметил, как тот невольно напрягся, услышав о возможной угрозе. Мужик он был неглупый и должен понимать, что к чему. Наверняка он даже предпринял какие-то действия.

Не спалось.

Куприянов откинул шинель и вышел из землянки. Темно-серые облака заволокли небо, а потому ночь выдалась особенно темной. Зато дышалось легко. И Куприянов, вдохнув, задержал воздух в легких на некоторое время. Прием нехитрый, но очень действенный, весьма способствует активизации сознания. Мимоходом Степан подумал о том, что воздух в Крыму несколько сыроват, здесь он много суше. Он тотчас почувствовал, как задержка дыхания взбудоражила нервную систему, заставила ее активизироваться. Мир наполнился звуками, о которых минуту назад он даже не подозревал. Особенно порадовало стрекотание сверчка, доносившееся откуда-то из-за пределов лагеря. Наверняка насекомому было одиноко, вот он и кликал свою подругу. Острота ночного зрения усилилась. На вышке стоял красноармеец и перетаптывался с ноги на ногу. Наверняка не мог дождаться смены караула. А на дальней вышке, точно такой же, караульный, наверное, молоденький, вопреки уставу присел на какую-то опору и посматривал вниз. Лучше бы, конечно, не садился. Режимная зона не самое подходящее место, чтобы расслабляться, так ведь и уснуть можно.

Длинными темными пятнами в центре лагеря возвышались бараки. Там тоже все было тихо. Ни малейшего шевеления. Жизнь на зоне замирает с командой «отбой!», но чувственное восприятие подсказывало Куприянову, что все не так просто. Сегодня утром расконвоированные получат оружие. Зэки будут охранять точно таких же зэков, как и они сами.

В дальнем углу, там, где была промзона, Куприянов заметил какое-то неясное движение. Всмотревшись, он увидел, как по лагерю, соблюдая предельную осторожность, передвигается человек. В руках он нес какие-то ведра. Остановившись перед КПП, он дважды стукнул костяшками пальцев о косяк, и дверь тотчас открылась, а неизвестный скрылся в проеме.

Странно все это. Такое впечатление, что назревает что-то серьезное. Постояв немного у порога, Куприянов вернулся в землянку. Достав свой пистолет, он вытащил из него магазин и осторожно, стараясь не разбудить майора, вытянул у него из кобуры табельный «ТТ» и вставил в него извлеченный магазин. Постояв, он прислушался к ровному дыханию Коробова. Все в порядке.