Алмазная голова

– Да у нас и не было ничего на поселке. Шмальнули из танка на 8 марта, а потом гуманитарка поехала. Маме по 10000 рубликов каждый месяц щелк-щелк. Говорят, ферросплавный наш запустят.

– Ну. – не поверил Хек. – Такую свиноту здоровую? Каким это каком? Я же помню. В 96 году батька мой гикнулся и ферросплавный сразу.

– Не знаю. Говорят. – Лясик пил пиво красиво. Протяжно, с кадыком гулякой.

– Вообще весело у нас теперь на поселке.

– Весело?

– Угм. Никого же не было раньше. Все поуехали. Ты уехал. Кто остался? Я, алмазная голова, еще два-три васи. Изюмки в булке пенсов. Понял, да? Теперь не то. Вообще не то. Народу. Людей. Всё дрожит, гремит. Короче, Россия. Всё время куда-то едет. Лянь, что есть.

Лясик вытер жирные руки о треники.

– Че за Илон Маск? – спросил Хек.

На ладони у Лясика лежала черная штука. На вид кусок толстой проволоки согнутой пополам.

– Тувинец один подогнал. Ну из Тувы. Варган называется. Лянь.

Лясик засунул этот варган себе в рот, оставив снаружи металлический язычок. Лясик бил по язычку пальцем. Звук выходил слабый, нестройный, но Лясик помогал ему собственным мычанием. Чего-то такое все равно получалось.

– На попробуй.

– Не, не. – быстро отказался Хек. – Я покушал, спасибо. Военных, значит, много на поселке?

– Куда там. – отмахнулся Лясик. – Комендатурит пара человек и Стекольника охраняют. Нашего Иваныча.

– Не ушел Стекольник с нашими? – удивился Хек. – Вот жучелло!

– Иваныч такой. – с уважением сказал Лясик. – Говорит, я не ваш и не наш, я поселковый. А че? Не немцы же. На Колыму не отправляют. В должности оставили. Да, прикинь, что Стекольник накосипорил. Ленина на площади опять поставил. Он у него, оказывается, в гараже все это время вешалкой работал.

– Запасливый. – процедил Хек. – Так больше военных нет?

– Госпиталь еще. Махачкала.

– Че за Махачкала?

– Жи эс полный. Нормальный такой Кавказ. Даги, чечены, кабарда. Бабулькам помогают. Инсулин привезли. Ничего так.

– А где?

– А на краю. Как на Старобельск. Напротив меня. Метров двадцать. Вертолёхи летают. Красота, вась. А ты? Ты то как Толик? Лет восемь не виделись, алмазная голова.

– Удивился да?

– А то. Гляди что.

Лясик вытащил из кармана телефон.

– Счас. Вот. Вайбер. Толик. Последний раз писал мне в 2015 и теперь. Тогда денег просил.

– А теперь наоборот. – Хек достал бумажник.

– Вам с тетей. Косушка гречневых. Ходят еще?

– 1 к 2 у Ярошучки.

– Вот и хорошо. А мы здесь неподалеку. Километров 10. Дай думаю Лясику напишу. Не может быть, чтобы не живой.

– Живой. И живот при мне.

– Тетке привет. – сказал Хек.

– А ей зачем? – удивился Лясик. – Мне одного хватает, который у нее и так есть.

Хек рассмеялся. Лясик ему помог, а потом они обнялись и Хек даже не поморщился.

– Держи. – Хек снял с броника зеленую красивую гранату. – На память.

Хек отвинтил верхнюю часть с чекой.

– Чекушка? – удивился Лясик.

– Стакан. Ленд-лиз, братан. Подгон от союзников. Выпьешь когда-нибудь за мое здоровье.

– Всегда. – торжественно пообещал Лясик. – Ты же меня знаешь.

– Я тебя знаю. Об чем разговор. Об бетон и в сопли. Что ты…

– Что за чепуховец? – спросил вдруг Дезик.

Хек отвлекся от дороги. Нива опять ехала по проселку в обратную сторону.

– Дядька мой Лясик.

– Че сказал?

– Не важно. Важно че взял.

– Жучок ему сунул? – Дезик повернулся и Хек сразу закашлялся. Запнулся на выдохе, пережидая вонючую, потную волну.

– Ага. Полетят ракетки к цели. Что?

– Горжусь тобой, Хек. Малорик.

– Гонишь? Чем? Что за десятку гринов дядьку и поселок родной продал.

– И себя. – подсказал Дезик. – Говорю же, малорик. Я спать.

Дезик распустил все свои подбородки по груди сначала показательно, а потом по-настоящему захрапел. Хек смачно плюнул в теперь уже серо-желтый день и удивился и порадовался. Души все меньше, а душка все больше. Война все-таки вещь. Если бы не она, так бы и бегал Хек с Дезиком по Троещине и закладки раскидывал. Барыга мелкий, а теперь какой масштаб! Даже бровь не дернулась. Хек прислушался. Нет не дернулась. Даже когда специально о Лясике подумал крепко несколько минут.

Ленд-лиз сработал четко. И граната с жучком и пакет ракет Хаймарса. Вложились друг в друга тютелька в тютельку. Куда надо. Прямиком в центр поросшего специальным донецким лесом оврага в трех километрах от поселка. Пожар получился знатный. Жаркий и жирный. В половину черного неба. Лясик видел его из окна, через старые пожелтевшие занавески.

– Так и знал. – сказал сам себе Лясик. – Какую-то беду Толька замыслил. Если бы не я так бы и пропал без остатка в следующей жизни. Эхе-хе, алмазная голова.