Алмазная Грань (СИ)

Второй раз я не решилась. Все мое желание прекратить страдания одним движением руки начало стремительно таять. Это было страшно. Инстинкт самосохранения вопил во всю глотку, сделав руки ватными и безвольными.

— Соберись, тряпка! — прорычала я своему бледному отражению и вновь подняла нож. Возможно, если его воткнуть, повезет больше…

Я не заметила, как открылись двери. Для меняв вообще не существовало сейчас ничего вокруг. И лишь когда в зеркале отразился силуэт Александра, охнула. Нож с глухим стуком упал на плитку.

— Не дури! — спокойно произнес мужчина, подходя ближе и носком ботинка отфутболивая несостоявшееся орудие смерти в сторону.

Кровь прилила к моему лицу. Я попятилась, словно преступник, пойманный с поличным.

— Не понимаю, о чем ты.

Бодигард Лукаса скрестил руки на груди, припечатав меня тяжёлым взглядом.

— Все ты понимаешь, идиотка. Что, сломалась? Сдохла?

— Тебе какое дело?!

— Понимаешь ли ты, соплячка, что гонишь, и не по-детски? — вдруг яростно выпалил Александр, и шрам на его виске побелел. — Я прошел войну, Вика. Я смотрел изо дня в день, как свинцовыми маслинами, мать твою, косит всех без разбору! Тех, кому бы жить и жить! Я видел, как людей рвет гранатами на куски, как они сгорают заживо, и не дай бог тебе хоть раз услышать их предсмертные крики! А ты здесь, налакалась коллекционным вином и сожрала омара стоимостью в две твоих зарплаты, и пытаешься себя порешить? Да что у тебя в голове происходит вообще?!

— Ты… ты не знаешь… — пролепетала я, отступая, вжимаясь в стену.

— Все я знаю, дура. Когда-нибудь ты поймешь. А теперь вернулась в зал, и продолжай улыбаться и пить, как ни в чем не бывало… как бы тебе ни хотелось повеситься внутри. И тогда Сам не узнает о том, что ты тут вытворяла.

— Выслуживаешься? — сплюнула я.

— Ты все-таки дура. Как Лукас рассмотрел в тебе преемницу? У тебя же кишка тонка! А насчет «выслуживаешься» — я на дур не обижаюсь. Пройдет время, ты благодарить меня за сегодняшний день будешь. Каждый раз, как увидишь, будешь. Ты уж мне поверь. А теперь вернулась в зал и выкинула эту хрень из головы!

— Я не…

Александр быстро подошёл ко мне, задрал рукав пиджака, осматривая руку. Увы, ссадина даже не кровоточила.

— Возвращайся, Вика. Я все знаю и понимаю. Просто поверь: не надо этого.

— Чего? — прошептала я, непроизвольно отводя взгляд при виде моего бледного лица в отражении.

— Не надо думать, что это выход. Лучше постарайся сделать чью-то жизнь лучше, раз ты уже с ним. И сама знаешь, через что всем этим девчонкам приходится пройти!

Его слова пустят свои ростки в моем сердце намного позже. Сейчас я им не вняла, потому что мне было все равно. Я сама не хотела такой жизни.

…Я сумела взять себя в руки и вернуться к Лукасу довольно быстро. Как раз вовремя, чтобы полюбоваться пылающим кремом фламбе, нашим сегодняшним десертом. Метрдотель поспешил отодвинуть мне стул, но Лукас его опередил.

— Спасибо. Я сам сегодня поухаживаю за своей дамой. Вика, все хорошо? Ты чем-то расстроена?

— Все хорошо. Цвет купальника не дает мне покоя, — легко соврала я, приступая к десерту.

Слова Александра пристыдили меня. Представляю, как я выглядела в его глазах после всех тех ужасов войны, о которых он мне поведал. Точно зажравшаяся дура. Все его эпитеты были справедливыми.

Но это не значило, что я передумала. Я поняла, что в следующий раз подготовлюсь, и никто не сможет мне помешать. Я сделаю все аккуратно, и возможно, даже чужими руками. На тех же островах, просто заплыву далеко, и…

— Спасибо за чудесный вечер, — сказал Лукас, когда десерт был съеден, а вино выпито. — Я рад, что ты взяла себя в руки. Мне жаль, что так произошло, но это часть моего мира, Виктория. Просто прими это.

— Я так и сделаю, — пообещала я, не сопротивляясь, когда мужчина меня поцеловал. Глубоко, страстно, умело. Предательские проблески ответного желания не заставили себя ждать, но когда поцелуй прервался, мне хотелось стукнуть себя чем-то тяжелым. Мы вышли в яркую ночь мегаполиса, сели в автомобиль. Я закрыла глаза, умоляя себя найти силы пережить эту ночь.

Мы уже были за чертой города, когда у Лукаса зазвонил телефон. Я подскочила от резкого звонка, а он успокаивающе погладил меня по руке. Но, вероятно, звонивший поведал ему такое, от чего мужчина вышел из себя.

— Твою мать! — выругался он. — Какого хрена они поперлись на эту стрелу?!

Выслушав ответ, начал звонить куда-то, не обращая на меня внимания.

— Киселев, мать ивою! Что твои шавки о себе возомнили?.. Алло?!

Александр сбросил скорость, оглянулся.

— Саша, в Замеринку, пулей. Дорогу знаешь! Поднимай своих, вы все мне нужны там!

От тревоги, повисшей в салоне, я вжалась в сидение. Паника передалась и мне.

— А с ней что делать? — кивнул в мою сторону бодигард.

— Что, что… нет времени! С нами едет! Гони, твою мать!

Александр ударил по газам, параллельно набирая номер и требуя кого-то явиться на пустырь Замеринки с оружием. Лукас со злости ударил кулаком о стекло.

— Виктория, не вздумай высовываться. Ляжешь на пол, поняла меня? И не писка!

Я была слишком напугана, чтобы возражать или проявлять любопытство.