Алмазная колесница. Том 1

За фальшивым зеркалом оказался чуланчик. С другой стороны в нем имелось окошко, откуда отлично просматривалось соседнее помещение, спальня. Половину тайника занимал фотографический аппарат на треноге, но не он заинтересовал Фандорина.

– Говорите, ушастый? – спросил инженер, нагибаясь и рассматривая что-то на полу. – Не этот?

Выволок под мышки безжизненное тело с торчащей из груди стрелой, короткой и толстой.

Филёры сгрудились над мёртвым товарищем, а инженер уже спешил в комнату напротив.

– Тот же фокус, – объявил он старшему из агентов, когда тот вошёл следом. – Тайная пружина под паркетом. В шкафу спрятан арбалет. Смерть мгновенная, острие смазано ядом. А труп вон там. – Он показал на зеркало. – Можете убедиться.

Но в этом тайнике, точь-в-точь похожем на предыдущий, тел оказалось целых три.

– Лепиньш, – вздохнул филёр, вытаскивая верхнего. – Саплюкин. А внизу Кутько…

Пятый труп нашёлся в спальне, в щели за платяным шкафом.

– Не знаю, как ему удалось расправиться с ними поодиночке… Скорее всего, дело было так, – принялся восстанавливать картину Фандорин. – Те, что вошли в боковые комнаты, погибли первыми, от стрел, и были спрятаны в з-зазеркалье. Этот, в спальне, убит голой рукой – во всяком случае, видимых повреждений нет. У Саплюкина и этого, как его, Лепиньша, переломлены шейные позвонки. Судя по разинутому рту Лепиньша, он успел увидеть убийцу. Но не более… Акробат умертвил этих двоих в прихожей и оттащил в правую комнату, бросил поверх Кутько. Я одного не пойму: как это Мыльников уцелел? Должно быть, развеселил японца своими воплями «банзай!»… Ну всё, довольно лирики. Главное дело у нас впереди. Вы, – ткнул он пальцем в одного из филёров, – берите своего скорбного разумом начальника и везите его на Канатчикову дачу. А вы двое – со мной.

– Куда, господин Фандорин? – спросил тот, что постарше.

– На Москву-реку. Черт, уже половина первого, а нам ещё искать иголку в стоге сена!

* * *

Поди-ка отыщи на Москве-реке неведомо какой склад. Грузового порта в Первопрестольной не имеется, товарные пристани начинаются от Краснохолмского моста и тянутся с перерывами вниз по течению на несколько вёрст, до самого Кожухова.

Начали прямо от Таганки, с пристани «Общества пароходства и торговли Волжского бассейна». Потом был дебаркадер «Торгового дома братьев Каменских», склады нижегородской пароходной компании г-жи Кашиной, пакгаузы Москворецкого товарищества и прочая, и прочая.

Искали так: ехали вдоль берега на извозчике, вглядываясь в темноту и прислушиваясь – не донесётся ли шум. Кто станет работать в этот глухой час кроме людей, которым есть что скрывать?

Временами спускались к реке, слушали воду – большинство причалов располагалось на левом берегу, но изредка попадались и на правом.

Возвращались к коляске, ехали дальше.

С каждой минутой Эраст Петрович делался все мрачнее.

Поиски затягивались – брегет в кармане звякнул дважды. Словно в ответ пробили два раза часы на колокольне Новоспасского монастыря, и мысли инженера повернули в сторону божественности.

Самодержавная монархия может держаться лишь на вере народа в её мистическое, сверхъестественное происхождение, думал хмурый Фандорин. Если эта вера подорвана, с Россией будет, как с Мыльниковым. Народ наблюдает за ходом этой несчастной войны и с каждым днём убеждается, что японский бог то ли сильнее русского, то ли любит своего помазанника больше, чем Наш любит царя Николая. Конституция – вот единственное спасение, размышлял инженер, несмотря на зрелый возраст всё ещё не изживший склонности к идеализму. Монархии нужно перенести точку опоры с религиозности на разум. Чтоб народ исполнял волю власти не из богобоязненности, а потому что с этой волей согласен. Но если сейчас начнётся вооружённый бунт, всему конец. И уж неважно, сумеет монархия залить восстание кровью или не сумеет. Джинн вырвется из бутылки, и трон всё равно рухнет – не сейчас, так через несколько лет, при следующем сотрясении…

В темноте тускло заблестели пузатые железные цистерны – нефтяные резервуары общества «Нобель». В этом месте река делала изгиб.

Эраст Петрович тронул возницу за плечо, чтоб остановился. Прислушался – издалека, от воды, отчётливо донеслось мерное, механическое покряхтывание.

– За мной, – махнул инженер филёрам.

Рысцой пробежали через рощицу. Ветерок донёс запах мазута – где-то близко, за деревьями, было Постылое озеро.

– Есть! – выдохнул старший агент (его фамилия была Смуров). – Вроде они!

Внизу, под невысоким спуском, темнел длинный причал, у которого было пришвартовано несколько барж, причём одна, самая маленькая, сцеплена с крутобоким буксирчиком на парах. Это её попыхивание уловил слух Фандорина.

Из склада, вплотную примыкающего к пристани, выбежали двое грузчиков, неся ящик, скрылись в трюме маленькой баржи. За ними появился ещё один, с чем-то квадратным на плечах – и по сходням взбежал туда же.

– Да, это они, – улыбнулся Фандорин, вмиг забывший о своих апокалиптических видениях. – Торопятся, с-санкюлоты.

– Кто? – заинтересовался непонятным словом второй филёр, Крошкин.

Более начитанный Смуров, пояснил: