Алмазная колесница. Том 2

Фандорин кисло улыбнулся – вот лишнее подтверждение, что Булкокс никакой не заговорщик, не закулисный злодей, подсылающий убийц, а британский джентльмен, готовый в ответ на оскорбление подставить грудь под пулю или клинок.

– Он ещё улыбается! – взорвался Бухарцев. – Опозорил звание российского дипломата и смеётся! Из-за кого? Из-за какой-то продажной…

– Молчать! – крикнул на капитан-лейтенанта Фандорин. – Ещё одно слово, и мы с вами тоже будем стреляться, до смертельного результата!

– Да его не со службы гнать, его в сумасшедший дом нужно, в смирительную рубашку! – пробормотал Мстислав Николаевич, но уже без прежней величественности. Стреляться до результата ему явно не хотелось.

– Господа, господа, – вмешался консул. – Мы делаем общее дело, нам нужно найти выход из крайне неприятной ситуации. Давайте не ссориться! Эраст Петрович, вы сказали, что перед смертью князь назвал главой заговора Дона Цурумаки?

– Да. Но зачем предпринимателю, благотворителю, стороннику прогресса убивать министра? Не умещается в голове…

Надо, однако, сказать, что голова титулярного советника сейчас вообще мало что могла вместить – так мяла и сжимала её боль.

– Отчего же, – медленно проговорил Всеволод Витальевич, потирая подбородок, – отчего же… Как раз довольно логично. Цурумаки – конституционалист, сторонник парламентаризма, который откроет перед таким человеком неограниченные возможности. Окубо же был классическим приверженцем просвещённого абсолютизма. С точки зрения господина Тучи, министр был препятствием на пути общественного и экономического прогресса – если уж вы заговорили о прогрессе. Тут не было ничего личного. Просто «новые японцы» вроде нашего с вами приятеля привыкли решать проблемы самым простым и эффективным путём. Куда уж эффектней: убрал с доски одну фигуру, и партия выиграна… А технических возможностей у Цурумаки было предостаточно. Во-первых, со времён гражданской войны у него сохранилась собственная гвардия – так называемые Чёрные Куртки, которые служат ему верой и правдой. – (Фандорин вспомнил невидимых слуг из усадьбы на Блаффе.) – Во-вторых, Дону, по сути дела, принадлежит вся теневая Йокогама, с её притонами и злачными заведениями. А это означает тесную связь с преступным миром, с якудзой. – (Да-да: «Ракуэн», горбун, подумал Эраст Петрович.) Наконец, со времён всё той же революции у Дона сохранились тесные отношения с сацумскими самураями, которые вместе с ним воевали против сёгуна.

Консул умолк, очевидно, исчерпав аргументацию, но под воздействием его слов мозг титулярного советника наконец зашевелился, хоть и вяловато.

Про шпионство и ненадёжность своего приживалы Цурумаки отлично знал. Из подзорной трубы, как известно, он мог наблюдать не только за звёздами, но и за соседним домом, куда по ночам частенько наведывался Онокодзи. Был Дон знаком и с Сугой…

Тут капитан-лейтенант нанёс последний удар:

– Хм. А известно ли вам, господа, что несколько дней назад покойный Суга выиграл у Цурумаки в карты превосходное поместье? Мне рассказывал об этом австрийский посланник – игра происходила у него на вилле. Эти сведения нам чем-нибудь помогут?

Примечательно, что после упоминания о дуэли тон морского агента совершенно изменился. Теперь в нем преобладала не надменность, а государственная озабоченность интересами отечества.

О да, новость, сообщённая Бухарцевым, значила очень многое. Эраст Петрович со стоном схватился за голову.

Ведь Асагава собирался выяснить, кто именно «проиграл» интенданту усадьбу, но самозваные сыщики слишком увлеклись игрой в казаки-разбойники. А между тем, ларчик открывался совсем просто.

Сколько совершено роковых, непростительных ошибок!

Теперь не осталось ни одного доказательства. Все три улики уничтожены. Единственный свидетель, который многое знал и был готов говорить, убит.

Интенданта Сугу похоронят с почестями. Его партия останется у власти.

Потайная комната за кабинетом начальника полиции? Но её наличие ничего не докажет. Там всего лишь груда изорванной бумаги. Асагава постарался разодрать компрометирующие документы в такие мелкие клочки, что теперь их не склеишь.

– Козырь остался только один, – произнёс вице-консул вслух. – Дон не знает, что мы про него знаем.

– Козырь не из сильных, – пожал плечами Всеволод Витальевич. – Да и как его использовать?

Потирая висок, Эраст Петрович негромко сказал:

– Есть один способ. Конечно, очень рискованный, но я бы п-попробовал…