Алмазная королева

Турецкий придвинул к себе лист бумаги с основными сведениями по владельцу еще одной, уже московской, фирмы, принадлежащей тому самому Петру Сергеевичу Лагутину, который после встречи с генералом Березиным напился до бесчувствия.

«Фианит» был фирмочкой средней руки, с не слишком большим оборотом. Занимался действительно, если верить документам, искусственными камешками — фианитами. Но вот что любопытно: в ряду клиентов, которым Лагутин поставлял свои камешки, числилась и ореховская «Звездочка». Правда, неофициально, а как раз среди той информации, которую, взломав, как выразился Макс, «детсадовскую» защиту, он же и выудил. Еще один момент, показавшийся Турецкому странным. Помимо фианитов на «Звездочку» поставлялась какая-то неведомая «тара», причем поставлялась систематически — в одно и то же число, один раз в месяц. Числом не менее трех и не более семи «м. у.», что, очевидно, означало «металлические упаковки».

Александр Борисович еще раз перечитал довольно скупые сведения о «Фианите» и его владельце — все-таки ребята Дениса, да и он сам, не сочли, видимо, их особо важными, Похоже, зря!

Турецкий посмотрел на часы и начал убирать со стола бумаги. Время давно перевалило за полдень. А это означало, что вот-вот появятся Денис с Кропотиным.

Александр Борисович ни на секунду не усомнился, что операция по доставке к нему Владимира Александровича пройдет гладко. Для Дениски, прошедшего горнило чеченской разведки, это была даже не задача, а так — что-то вроде легкой разминки.

— Не может быть. — Владимир Александрович издал еле слышный стон и уронил голову на руки. Запись, которую дал ему прослушать Турецкий, кончилась, но пленка, мягко шурша, продолжала крутиться, и это был единственный звук, нарушавший тишину в комнате.

Выглядел Кропотин сейчас жалко: моментально сжавшаяся, словно уменьшившаяся в размерах фигура, волосы, маскировавшие лысину на затылке, соскользнули, отчего весь имидж успешного господина вдруг развеялся, как дым от догоревшего костра. Сейчас перед Турецким сидел обыкновенный, далеко не молодой мужчина, в одно мгновение осознавший, что вся его жизнь на самом деле давно и необратимо разбита, а то, что он принимал за везение, счастье, дар судьбы, оказалось иллюзией.

— Владимир Александрович, — мягко окликнул Кропотина следователь, — возьмите себя в руки. У нас впереди очень важный разговор, к сожалению, необходимо срочно принимать меры, чтобы уберечь жизнь вашей дочери и вашу.

Александр Борисович выключил магнитофон. Кропотин слегка шевельнулся и с видимым усилием поднял на Турецкого посеревшее, сразу состарившееся лицо и криво усмехнулся:

— За меня не беспокойтесь, мне теперь все равно, жить или не жить.

— Бросьте! — Турецкий поморщился. — Будьте, в конце концов, мужчиной! Не вы первый и не вы последний погорели на бабе, разве нет? В любом случае жизнь единственной дочери, надеюсь, стоит в ваших глазах того, чтобы собраться и взять себя в руки!

— Да-да, вы правы, — Кропотин тяжело сглотнул образовавшийся в горле ком и неожиданно покачал головой: — Знаете, а ведь Бог-то и вправду есть.

— Что вы имеете в виду? — осторожно поинтересовался Александр Борисович.

— Есть Возмездие, значит, и Бог есть. Я предал Регину, можно сказать, что и убил ее, пусть не своими руками. А Таня в свою очередь предала меня — страшно, безжалостно и… И тоже вплоть до убийства, которое пока просто еще не состоялось.

— Видите ли, госпожа Монахова не столько предала вас, сколько обманула, сумела завлечь в ловушку, заготовленную с помощью Березиных. Так что…

— Ах, Березины… — Владимир Александрович нервно хохотнул. — Насчет них, папочки и сыночка, удивляться не приходится. Но ведь и тут виновен-то получаюсь я, и никто иной — перед Томочкой виновен, моей единственной девочкой.

Он вдруг с ужасом поглядел на следователя:

— Господи. А вдруг сейчас, пока мы с вами разговариваем, они ее… Они…

— Не волнуйтесь! — остановил его Турецкий. — Вы же слышали, в какую ярость впал генерал, услышав о покушении? Конечно, вряд ли убийцы остановятся, просто выждут какое-то время. Пусть выжидают. Завтра утром мы отправляем Тамару Владимировну в Лондон. С ней полетит наш человек в качестве охраны и наша же сиделка, профессиональная медсестра.

— Я… Я заплачу вам, хорошо заплачу, только уберегите девочку! Прошу вас. Простите, я не запомнил, как вас зовут.

— Александр Борисович Турецкий, старший следователь, Генпрокуратура. Охране уже заплатили, а вот нам платить не нужно, во всяком случае деньгами.

Кропотин непонимающе уставился на следователя:

— А чем же, если не деньгами?

— Откровенностью, Владимир Александрович, откровенностью за откровенность. Даже если лично вам это грозит… Скажем так, неприятностями.

— Я все равно не очень понимаю.

— Владимир Александрович, я хочу, чтобы вы поняли для начала одно: о махинациях с алмазами на вашей фирме мы знаем. Знаем и о том, какова основная сфера деятельности вашего так называемого «спецназа».

Кропотин жалко усмехнулся и пожал плечами.