Алмазная маска

Вся, до конца?

Да.

Что же будет потом?

Мое любимое дитя, тебя наполнит дыхание жизни. Ты обнаружишь, что в твоем теле поселилось мыслящее начало Вселенной.

Это невероятно. Я услышу Благую весть?!

Больше! Грандиознее!.. Новая сущность обоснуется в твоем теле. Ты станешь орудием борьбы за человеческую свободу и счастье. В этой борьбе ты растворишься без остатка. Ты больше не будешь испытывать страданий, мук… Только радость. Безмерную радость…

Вместе с космической сущностью, поселившейся в моем теле?

Да.

А в каком теле вселенский разум обитает теперь?

Что?!

В чем в настоящее время пребывает вторая реальность?

СНАЧАЛА СДЕЛАЙ ВЫБОР!

Сначала ответь на мой вопрос.

…

Мама, ты меня слышишь?

Замечательно! Значит, все эти годы ты играла со мной? Ты надеялась обмануть меня?! Ты — маленький, вероломный ублюдок! Ты, оказывается, все прекрасно знаешь. И кто я, и почему погиб мой бедный Квентин.

Это неправда, ты сама не веришь в то, что говоришь.

Дерьмо поганое! Маленькая метасучка!.. Что ж, ты допустила ошибку. За нее надо платить.

Я хотела помочь тебе, Фурия. Снять гнев, ослабить хотя бы в какой-то мере измучившую тебя боль. Ведь есть же способ переделать ущербную часть твоего «я». Я хотела излечить тебя…

…

Открой, в чьем теле ты пребываешь?

Поздно, Доротея Макдональд. Тебе ни к чему это знать. Ты умрешь… Так же, как погибла твоя дражайшая мамочка. Будешь долго агонизировать, а я посмотрю, как ты мучаешься. Подожди, я выберу подходящий момент. Когда ты будешь менее всего ожидать этого… Au revoir!

Роги вошел в комнату с подносом, на котором стояли два запотевших стакана с апельсиновым соком и лежала кассета со стереоизображением сегодняшней местной газеты.

— Ты уже проснулась? Надеюсь, хорошо отдохнула?..

Ди выдавила слабую улыбку.

— Так, чуть-чуть…

Он подал ей стакан, уселся в кресло и заметил:

— Тебе бы следовало еще раз обратиться к Маламе насчет бессонницы.

— В этом нет необходимости. Малама здесь не поможет, она и так изрядно потрудилась надо мной. Она — исключительная мастерица по этой части. Людям Катрин очень далеко до нее.

— Джек мне то же самое говорил. Я не знал, верить ему или не верить… Все это звучит так странно…

Ди нахмурилась.

— Джек сам странный. Я все никак не могу понять, почему послушала его и приехала сюда. Все из-за тебя, дядя Роги. Где это ты так научился уговаривать?

— Тебе не стоит бояться Ти-Жана, Доротея. Он от всего сердца заботится о тебе.

— Сколько людей говорили мне то же самое. — Она встала, потянулась. Волосы ее были разделены на два длинных пушистых хвостика. Короткие шорты, старая гавайская рубаха, которую одолжил ей старик, — полы были подвязаны под маленькой, посвечивающей в вырезе грудью. — Сбегаю-ка я на пляж. После вчерашнего шторма море, должно быть, утихло.

— Я пойду с тобой, — встрепенулся Роги.

— Нет, спасибо. Мне надо кое-что обдумать. Мне на самом деле следует побыть одной. Я знаю, у вас с Маламой самые добрые намерения, однако когда с тебя каждую секунду не сводят глаз… Это в конце концов глупо. Она, словно полицейский, проверила всех, живущих на острове. Здесь нет Гидры! А если бы даже и была, я готова.

— Мне не нравится твоя самонадеянность. Почему ты решила, что их объединенные метасилы слабее твоей?

— Прежде всего, их осталось трое. Одной из составляющих более не существует. Джек идентифицировал Альвареса с Квентином Ремилардом.

— Откуда ты узнала об этом? Ты следила за ним на Оканагоне с помощью дальновидения?