Алмазная пыль

– Меня задержали, – кашлянув, стала я зачем-то оправдываться. – Я давно уже пришла и стояла под дверью.

– Я видел, что вас задержали. Однако жалованье вам плачу я, потому и распоряжения вы должны исполнять мои, а не чьи бы то ни было.

Я понятливо кивнула: и не поспоришь.

– Запомните, Маргарита Ивановна, мне важно ваше беспрекословное подчинение. Я вас нанимаю, плачу хорошие деньги, поэтому вы должны делать все, что я приказываю.

Я продолжала кивать. Отметила только, что он и не заглядывая в документы знал, оказывается, как меня зовут. Неужто они с Верой обо мне говорили?

– …если я приказываю вам явиться в шесть, – продолжал барон усыпляюще нудно, – то вы должны явиться в шесть, даже если начнется пожар; если я задаю вам вопрос, то вы на него отвечаете быстро и не раздумывая; если я велю вам раздеться и лечь – вы должны раздеться и лечь. Молча.

– Чего?.. – мне показалось, я ослышалась.

– Не «чего», а «что».

Георг, с прищуром своих зеленых глаз, вдруг поднялся и обошел стол, оказавшись напротив меня. Почти так же близко, как вчера на лестнице.

– Марго. Вас именно так все называют, верно? Сколько вам лет, Марго? Двадцать пять? Двадцать шесть?

– Двадцать семь…

– Двадцать семь лет. Вы красивы, свободны. Неужто у вас ни разу не было романа с работодателем?

– Был, – ответила я зачем-то честно. И тем, кажется, удивила барона. Лишь на миг, но я четко осознала его замешательство. Нашла его глаза и вкрадчиво договорила: – только все закончилось плохо. Для него.

Кто бы мог подумать: господин барон не так уж и непробиваем. Но опять же замешательство его было секундным.

– Что же произошло? – полюбопытствовал он.

Я пожала плечам:

– Он был женат. Хотя врал, что фактически с женой уже расстался. А она, когда о нас узнала, подала на развод и отсудила половину бизнеса, – я притворно вздохнула.

Вообще-то я приврала: не был он женат. И вообще, у него как раз все отлично, это я полтора месяца жила на антидепрессантах, когда он меня бросил. Но мне вдруг стало интересно, как отреагирует барон на слово «жена». Ведь кого-то он испугался там, в Гостиной Маргариты, в комнатах, принадлежавших его бывшей.

– Бывает, – заключил фон Гирс преувеличенно бодро. – Не волнуйтесь, Марго, я вас соблазнять не собираюсь.

– А меня не так-то просто соблазнить.

– Предлагаете попробовать? – Зеленые глаза снова прищурились.

Ответить я даже не успела: распахнулась дверь и показались голова и бюст Розы. Она обвела нас быстрым придирчивым взглядом, в котором только слепец не распознал бы ревность, и промурлыкала:

– Ох, простите… мне показалось, вы звали меня, Георгий Николаевич.

– Нет, не звал. – Он даже не попытался улыбнуться.

– Все-все, уже ушла. – Закрывала дверь она мучительно медленно.

Слух у Розы и правда, как у летучей мыши… Впрочем, надо признать, вошла она как раз вовремя: не знаю, до чего бы мы договорились, не сделай она этого.

Глупая, глупая Маргарита… в двадцать семь лет до сих пор не уяснила, что красивые, успешные и одинокие мужчины бывают только в дамских романах! Хотя и в романах они всегда с дефектом: или носят в голове тараканов размером с красную комнату, или травят бывших жен ядом. Ну а с твоим везением, Маргарита, и то, и другое, будь уверена…

Фон Гирса появление Розы тоже, нужно думать, отрезвило. Кашлянув, он нахмурился и снова сел за стол на почтительном расстоянии от меня.

– Итак, я надеюсь, мы друг друга поняли, Маргарита Ивановна. Беспрекословное подчинение. Я спрашиваю – вы отвечаете. Я приказываю – вы исполняете. Вас устраивают такие условия?

– Нет.

Господи, ну кто меня за язык тянет каждый раз отвечать честно? Через силу я выдавила улыбку, когда брови нового работодателя опять вопросительно взлетели.

– Не устраивают, но выбора у меня нет, – договорила я.

И уже знала, что долго я на этом месте не продержусь. А барон тем временем понимающе кивнул.

– Я до сих пор не вижу ваших рекомендаций.

– Ах да, вот… держите.

Я аккуратно положила на середину стола документы, что дал мне Яша. Расправила юбку на коленях, сложила руки, как примерная ученица, и стала дожидаться своей участи. Жаль, что за все время я не удосужилась даже заглянуть в рекомендации. Впрочем, барон, пока изучал их, кивал вполне благодушно.

– Неплохо, – заключил он, наконец. – Хотя мне куда важнее, как вы ладите с девочкой.

– Отлично лажу! – пылко заверила я. – Не верите – спросите у Нади сами: мы с ней лучшие подружки, честное пионерское! То есть, честное слово…

Я смешалась под придирчивым пронизывающим до костей взглядом. Буквально чувствовала, как подозрения барона ко мне растут в геометрической прогрессии.

– Кто вас нанял? – спросил он, в конце концов. – Вы ведь работаете здесь уже третью неделю, как мне доложили. – Так кто позволил вам пройти в дом и познакомиться с моей дочерью?

Я знала, что этот вопрос мне зададут. Ведь это же я, Марго – быть такого не может, чтобы у меня что-то вышло гладко и по плану! Знала и – думаете, подготовилась заранее? Как бы не так! Барон смотрел на меня с подозрительным прищуром – а я как рыба открывала и закрывала рот да глупо моргала глазами.