Алмазная цепь

Что я с ними буду делать? В таких условиях могут находиться только особи, любящие и понимающие толк в экстремальном туризме. Этим изысканным девочкам, доказывать на деле теорию Дарвина, по поводу выживания сильнейшего, нет никакой необходимости.

Больше меня взволновало то, что перед выездом на работу, в помещении окурков не было. Кто-то же их принес. Да и приклеенный к входным дверям волосок, был отсоединен.

Повздыхал для вида и с виноватым видом отвел маму с дочкой в соседний дом. Передал на попечение бабушкам, которым доплачивал персональную пенсию из собственного кармана. Это я к тому, что имел право. Покопался в ванной комнате за сливным бочком унитаза, достал упаковку ненавистных долларов… Вынул, сколько там, полагается… И их бабушкам.

Я не мог знать, сколько времени придется потратить на то чтобы прятать мамашу и дочь ея. Зато знал, что это необходимо. По крайней мере Алла, видела и слышала нападавших, значит свидетель. Свидетелей оставляют живыми, только по недосмотру или чьей-то оплошности… Последнее утверждение, так же очень хорошо подходило и ко мне. А что, лично со мной может случиться через полчаса и куда через час, меня забросит судьба? Вопрос? То-то же.

* * *

Дежурная «Арина Родионовна» была определена. Комната и удобства выделена. Бабульки, поджав губы, успокоили меня, что все будет в порядке.

Им очень хотелось услышать детальные подробности истории о низости морального мужского падения, о том, как негодяй и мерзавец, бросает на произвол судьбы и откупается от своей крали с ребенком…

Нет, ничего не объясняю. Остаюсь грустным, по-прежнему серьезным и загадочным.

Веду бабу Нюсю в ванную комнату, по дороге подозрительно оглядываюсь. Запустив посильнее водную струю и прижав палец к губам, тяжело дышу ей в ухо: «Более подробно объяснить ничего не могу. Этих, красавиц следует тщательно спрятать. Им грозит смертельная опасность. Тем более, что несколько часов назад у них, убили отца и мужа…»

У Анны Куприяновны, от серьезности положения, глаза становятся, чуть шире, суше и строже. Выйдя из ванной, баба Нюся, решительно, как дежурный фельдмаршал, собирает военно-хозяйственный совет.

Скромно потупясь, я стою в коридорчике, жду окончательного их решения, решения похожего на приговор умудренного опытом синклита поколений.

Не веря до конца в то, что я рассказал, махнув рукой и буркнув на прощание: «не волнуйся», меня, тем не менее отпускают… Вернее, упирая в спину свои твердые кулачки, решительно выпроваживают из квартиры.

ГЛАВА 42

Давно у Шолошонко не было такого тяжелого разговора.

День начинался великолепно. Утро, птички. Солнце вовсю светит в рыбий глаз.

Личная официантка Светка под боком, молодая, красивая и глупая. Всю ночь она подавала прохладительные напитки и закуски, умаялась и по рассеянности уснула голая и расхристанная прямо у него в постели.

После водных процедур и щадящего завтрака, традиционный, триумфальный проезд по наглой и зажравшейся Москве, сейчас стоявшей перед ним навытяжку…

Дальше-больше…

В Совмине — выстроившаяся по ранжиру челядь, с увлажненными от счастья глазами. Еще бы — они могут видеть и лицезреть его, пока еще не владыки вселенной, но уже стоящего на самых подступах к этому званию…

И в конце дня… Тьфу ты, ей богу… Такой неприятный и даже противный разговор.

Самое глупое и обидное в этой ситуации было то, что Александр Ильич сам напросился поболтать с армейскими генералами по душам, так сказать взлохматить кое-какие общие темы и причесать возникшие вопросы.

* * *

От бани служивые отказались, а вот, по рюмке водке выпили. Светка опять оказалась на высоте, хотя, нет, сегодня была уже Люська. Впрочем какая разница… Но генералы на спецпайковую красоту не клюнули, на широкую задницу и другие изящные линии не смотрели. Пили хмуро, без красивых тостов и привычных славословие в его «шолошонкину» честь.

Он не мог понять, ё-птыть, в чем дело? Что случилось? Может пока он, то да се для блага и процветания родины делал, власть изменилась и, прости-прощай, приняли новую Конституцию? Отменили вкусную демократию и ввели привычную тиранию и тоталитаризьму? От этих ненормальных всего ожидать можно… Было непонятно и тревожно.

После выпитого, вместо того, чтобы закусить и вновь повторить, генералы переглянулись и… Начался этот «кровоточащий геморрой».

«Начальник тыла армии» сунул руку в карман, достал оттуда груду бесцветных камней, из переданной ему недавно партии бриллиантов. Небрежно бросил всю жменю на мраморный столик, да так неряшливо, что некоторые из них покатились на пол.

Этим «генерал тыла» не ограничился. На глазах теряющего дар речи Шолошонко, он взял коллекционный каменный нож из гробницы Тамтутхамона и его рукояткой, как кусок сахара, раздавил лежащий ближе к нему крупный бриллиант.

- В прах?

- В пыль!

- Александр Ильич, так себя нормальные люди не ведут, — генерал исподлобья посмотрел на него. — Вы нас за кого принимаете. За уголовных лохов? Пытаетесь совершить государственный переворот, стать наместником бога в стране, а сами? С первых же шагов обустройства России, с самого начала жульничаете?