Алмазное сердце

Из следующего письма я узнал, что через три седмицы меня, скорее всего, свалит в постель пневмония, почечные колики или еще какой-нибудь недуг: кузина Бернадетт напоминала об очередной годовщине своей свадьбы. Нет, я люблю Берни, и Ален, ее муж, мне очень симпатичен. Но их дети! Сначала они в три голоса требуют от меня «показать волчика», а когда я соглашаюсь (как можно отказать детям?), по часу не слезают со спины, мнут уши и дергают за хвост. Обычному человеку не понять, какая это уязвимая часть тела — хвост. Поэтому однозначно — пневмония.

Как раз успею выздороветь ко дню рождения дяди Грегори. У него лучшие виноградники на юге Вестолии. А какие охотничьи угодья! Я отложил приглашение, чтобы Унго отметил этот визит в календаре, но тут же спохватился. Камень, я должен искать камень. А вдруг случится чудо и алмаз уже к концу месяца окажется в моих руках? Тогда я успею. Тогда… Эх, тогда я даже Берни навещу, пожертвую хвостом. И остальных… Куда там еще меня зовут?

Прочтя следующее послание, я растерялся. Смотрины. Бывать на подобных мероприятиях мне еще не приходилось.

— Ты что-нибудь знаешь о князе Дманевском, Унго? — поинтересовался я.

— О Вилаше Дманевском, который в годы короля Эда получил земли на западном берегу Фритса, нашел там руду и уголь, сколотил на этом состояние, а сейчас взялся выращивать лошадок для конницы ее величества Элмы? Нет, не знаю, дэй Джед.

Значит, делец. Тогда удивляться не стоит.

— Князь Дманевский предлагает графу Гросерби часть угодий, угольный карьер и руку дочери. Мило, не правда ли? Разве подобная инициатива должна исходить не от жениха?

— Князь из Селстии, там так принято. И я считаю весьма похвальным, что отец заботится о судьбе единственной дочери.

— Единственной? Тогда это щедрое предложение.

А девица (если она еще девица) наверняка уродлива, глупа или имеет какой-нибудь изъян, о котором ее супруг узнает только после свадьбы.

— Дэйни Лисанна — магесса, — просветил меня Унго.

Вот это уже забавно.

— О ней ты тоже ничего не знаешь?

— Совсем ничего. Кроме того, что, по слухам, она хороша собой, добра, почтительна и совсем недавно закончила обучение в пансионе дэйны Алаиссы Муэ. Выпускницы данного заведения считаются лучшими целительницами в Вестолии.

Целительница? Как банально. Но для женщины умение подходящее. Правда, я слышал, что некоторые из этих дам используют свои таланты не только во благо ближних. Возможно, именно в этом подвох? Князь на выгодных условиях предлагает руку дочери знатному дэю, а через два месяца она уже вдова и наследница всего состояния покойного супруга. Полгода траура — и история повторяется. Лет за пять таким образом можно заполучить половину земель королевства, если, конечно, не размениваться на мелкопоместных дворянчиков.

— Вы плохо думаете о людях, дэй Джед, — покачал головой Унго, когда я поделился с ним измышлениями.

— Просто я слишком хорошо их знаю.

Лисанна

Двери в кабинет дэйны Алаиссы двойные. Когда она не хочет, чтобы беседа была услышана в приемной, закрывает и внешние, и внутренние. Но сегодня не тот случай. И говорила она громко наверняка специально. Для меня. Как будто я без этого не понимаю, как будто мне и так не стыдно…

— Речь не идет о лечении рукоположением или о коррекции астрального поля, дэй Вилаш. Ваша дочь не способна приготовить простейшее лекарство, имея перед собой рецепт и подробную инструкцию! Вместо целебных смесей у нее получается отрава.

— Возможно, вы немного преувеличиваете…

— Преувеличиваю? Ничуть. На прошлой седмице я поручила ей сделать мятные пастилки от кашля. Больной скончался в страшных судорогах.

— О-о-о…

Так и вижу, как отец схватился за сердце.

— Не волнуйтесь, это была лабораторная крыса. Мы не позволяем вашей дочери практиковаться на людях.

Громкий вздох облегчения.

— Но Лисанна писала мне, что лечила нескольких человек.

— Да, три месяца назад. После этого мы и решили, что не можем больше рисковать репутацией нашего заведения. Прочтите, тут подробные отчеты о деятельности вашей дочери.

Зашуршали бумаги, а директриса продолжила:

— Всего-то и нужно было свести прыщи с лица пожилой дамы и избавить одного дэя от мучившей его мигрени. И посмотрите, что вышло.

— Корона Создателя! Это же… это… Если пансион понес какие-то убытки, я готов возместить. Они же наверняка жаловались…

— К счастью, нет. Дэйна Розетта оказалась актрисой передвижного театра. Теперь, как бородатая дама, она имеет большой успех у публики и даже рада подобным метаморфозам. К тому же прыщи и в самом деле сошли.

— А этот дэй? Который с рогами?

— Он умер. Не переживайте, с Лисанной это никак не связано. Его убили на дуэли. Любовник его жены.

— То есть рога — это как бы небезосновательно?

— В какой-то степени — да, — хихикнула директриса. — Но это не отменяет того, что ваша дочь не сможет сдать выпускных экзаменов. С теорией она, безусловно, справится, но найти добровольца для практической демонстрации я не смогу. Люди дорожат здоровьем, дэй Вилаш. А встреча с дэйни Лисанной ничьему здоровью на пользу не пойдет.