Алмазные нервы

Наконец мы вышли к торговым рядам, которые были заняты исключительно торговцами нелицензионным программным обеспечением. Тут было царство мертвого закона об авторском праве. Судя по названиям на временных НЕКах и на различного формата дисках, а также по нереально низким ценам, закон об авторском праве тут уже не просто умер, а даже успел мумифицироваться. О его существовании напоминали только системы быстрого оповещения и защиты прилавков. Органы охраны правопорядка периодически устраивали акции, которые больше напоминали погромы. Группа захвата захватывала все, до чего могла дотянуться, объявляя продукт конфискованным, а торговца задержанным. Задержанного сначала пинали, а затем препровождали в места не столь отдаленные. Откуда он выходил через некоторое время в весьма помятом виде и довольно злой. А на информационный центр Министерства внутренних дел совершался налет другой группы захвата, состоящей исключительно из хакеров высокой категории. Налет, естественно, виртуальный. Хакерская группа захвата тоже захватывала все, что могла захватить, и потом продавала награбленное честным разбоем на этом самом рынке, в этом самом торговом ряду. Потери, которые несли обе стороны, были не особенно значительными, поэтому своеобразная война не переходила разумных рамок. Поговаривали даже, что в МВД держат специальные фальшивые базы данных, которые подсовываются взломщикам вместо настоящей информации. За всеми этими мыслями я не заметил, как Тройка остановился, и налетел на его спину, едва не уткнувшись носом в затылок.

— Что за гомосексуальные замашки? — пробормотал Тройка сквозь зубы.

— Сам дурак, — отозвался я, пытаясь определить, куда так напряженно всматривается Тройка.

А всматривался он в глубину какого-то затемненного прилавка, который тускло подсвечивался чем-то неоновым и маломощным, да еще ультрафиолетовым вдобавок. От ультрафиолета надписи на НЕКах и дисках, а также ценники светились довольно ярко. Правда, продавца было за всем этим просто не разглядеть.

— Хамелеоша? Ты тут? — откашлявшись спросил Тройка в темноту прилавка.

— А что, я, по-твоему, товар на съедение всяким лохам оставлю? — донеслось из глубин.

— Товар… — презрительно фыркнул Тройка.

— Ну не всем же… — из-за прилавка хотели еще что-то сказать, но Тройка перебил:

— Ладно, ладно… Пусть будет товар, а ты крутой деловик.

— Я не деловик, я хакер.

— Вот так вот прямо? Не боишься?

— Чего?

— Людей. Ушей…

— Ты еще скажи, глаз… — В темноте усмехнулись. — Короче, тебе чего надо-то?

— Хам ты, братец! — Тройка вздохнул и огляделся. — Ладно. Слушай.

Тройка что-то пропел. На совершенно незнакомом языке. Причем достаточно мелодично.

— Хорошо, — сказали из темноты. — Будет тебе новое корыто. Через два прилавка свернешь за уголок, там грязно, но ты пройдешь.

— Спасибо, Хамелеончик, — ответил Тройка. — Кстати, о глазах… Ты одет в длинную маскировочную рубаху, широкие брюки, сужающиеся книзу, на голове у тебя… на голове у тебя бардак. Ты, как всегда, немыт и нечесан. И твои прибамбасы со световой защитой ни хрена не работают.

Из-за прилавка ничего не ответили.

По указанным Хамелеончиком координатам обнаружился грязный промежуток между прилавками. Тройка ввинтился в него не раздумывая, мы следовали за ним. В спину мне толкнулся Мартин, и мы встали. Некоторое время было тихо, а затем раздался голос Тройки:

— Опусти ствол, старик. Меня ты уже знаешь, я тебе ксиву принес и программатор…

— А с тобой кто? — круто повернули вправо.

— Убери ствол. И не дергайся. — Тройка обратился ко мне: — Аякс, угомони мальчонку.

Я нащупал в темноте плечо Мартина и ощутил невероятное напряжение его мышц. Я сжал плечо, понимая, что если Мартин рванется, то я его не удержу. Однако под моей рукой плечо расслабилось. И то хорошо.

— Со мной тот человек, о котором я говорил. Ты ему расскажешь, что знаешь, а потом получишь ксиву и программатор. — Голос у Тройки был усталый.

— А мальчишка?

— Это мальчик моего друга. Он без него никуда не ходит.

Я мысленно выругался.

— Слушай, я сейчас повернусь и сиди тут… до очередного Судного дня. И даже не думай, что твоя пукалка может меня остановить, я тебя вижу как днем. — Тройка продолжал переговоры. — Конспираторы…

В темноте что-то зашуршало, щелкнуло:

— А теперь?

— А теперь не вижу. Хотя сказать, где ты ориентировочно находишься, могу. Точность поражения это несколько снизит. Но на тебя хватит. Может быть.

— Может быть, — ответил голос, в котором слышалось удовлетворение. — А может быть, и нет. Загорелся свет.

11. Константин Таманский Независимый журналист 34 года

Когда бензо— и энергоколонки и придорожные автоматизированные ларьки сменились россыпями битого кирпича, расколотыми плитами пенобетона и узлами ржавой арматуры, стало ясно, что приближается Белое Море.