Алмазные нервы

— Знаешь? Тройка, учти, есть официальное заявление СПИТа, Союза Промышленников по Информационным Технологиям, — я пытался разъяснить все Тройке, как ребенку, — о том, что ни одна корпорация, занимающаяся разработкой аппаратного обеспечения, не создавала прибора, параметры которого могли бы быть идентичными параметрам предмета, известного под названием «Алмазный НЕРв». Я тебе процитировал официальное заявление! Как ты знаешь, в СПИТ входят все, понимаешь, Тройка, ВСЕ промышленные корпорации. В том числе и корейские. И китайские. И даже русские. И даже малодерибасовские!

— Да знаю я все про твой СПИТ. И про заявление знаю. А ты знаешь про то, что ни одна из этих корпораций не стала отказываться от факта, что такие разработки велись и ведутся?!

— Знаю! — На нас стали поглядывать. — Этот факт уже обсасывался всеми и везде. Помнишь скандал семнадцатого года?

— Это был не скандал, это была революция… — задумчиво сказал Тройка.

— Чего?

— Г-хм… — Тройка словно бы опомнился. — Ты который семнадцатый имеешь в виду?

— 2017, конечно. А ты?

— А-а-а… Я слегка про другое. Я тут историей увлекся… Ну да ладно. Слушай, ты корпорациям веришь?

— Кто ж им верит? Я даже своему родному министерству не верю, а ты говоришь — корпорациям…

— Ну так вот! — Тройка радостно взмахнул пивной кружкой. — Короче, я знаю очкарика, который разрабатывал Алмазные НЕРвы для «Ультра Якузи».

— Ультра что?

— Якузи, балда. К якудза это не имеет никакого отношения. Точнее, почти никакого, поскольку фирма действительно из Японии. А так общего не больше, чем у якудза и джакузи. Внятно?

— Ну. Только я о такой корпорации не слышал…

— Ты обкурился? — Тройка посмотрел на меня исподлобья. — Ты про НЕРвы «Ультра» слышал?

— Ну.

— Ну… Танк переверну! Это и есть «Ультра Якузи». Ну «Ультра График» по-европейски, так понятней?

— Не знал…

— Ага, я заметил. Так вот. Этот чувак работал над НЕРвами всю жизнь. Это было смыслом его существования. Мне кажется, что это стало для него искусством. В полном смысле этого слова. Он и разработал Алмазные НЕРвы. А когда… Ну, короче, когда директорат «Ультра График» порешил, что этот парень не нужен, парню пришлось линять. Что он и сделал. Теперь ныкается от трапперов «Ультры».

— Ну а мы тут при чем?

— Ты понимаешь… Я точно не могу сказать, в чем тут дело… Но «Ультра» порешила не выпускать Алмазные НЕРвы на рынок. И вообще прикрыть это направление. По крайней мере, на некоторое время.

— Почему?

— А я не в курсе. Что я тебе, президент совета директоров?

— А интерес твой в чем?

— Мой? — Тройка ухмыльнулся. — Деньги, конечно. Какой еще может быть интерес в таком деле? Ну и всякие соображения патриотического толка.

— Здорово! А мой интерес тут в чем?

— Твой? А я не знаю. Просто ты займешься этим делом. Ты программер? Программер. Вот и займись.

— Мне это не интересно. Я не хакер. Если хотя бы половина того, что говорят об Алмазных НЕРвах — правда, то понадобиться они могут только хакеру.

— Слушай… Ты мне должен. Так?

— Так… Так это что, ты мне такой должок навесил? Тройка, зараза, ты совсем сбрендил?!! Я не боевик… Уже. Я программист в МИДе! Я в такие игры не играю.

— А ты что себе вообразил? Погони киберов-убийц? Сексуальная связь с уличным самураем? Общение на ассоциативном уровне с наркоманом-дельфином? Ты чего-то слишком обольщаешься на свой счет. На дворе, знаешь ли, двадцать первый век…

— Всего лишь… — вставил я.

— …и ничего подобного от тебя не ждут, — продолжил Тройка. — А ты просто пойдешь и поговоришь с этим чуваком. И решать, что дальше делать, сам будешь. Потом.

По тому, как он это сказал, мне стало ясно, что все описанное им ждет меня в совсем недалеком будущем. Отлично понимая, что пожалею об этом миге, я сказал:

— Ладно. Говори, куда и с кем?

— Ты очень испорченный тип, — ухмыляясь, произнес Тройка.

6. Константин Таманский Независимый журналист 34 года

— Дайте попить, — попросил я. Язык слушался плохо, как и должно быть после внушительной дозы Л-56. Чертов негр вколол мне как минимум миллиграмма два. 9.16 по Москве. Долгонько же я валялся.

— Пиво, вино? — спросили из темноты.

— Сок. Или просто воду, если сока нет. Человек в темноте ничего не ответил.

— Протяните руку, я подаю вам стакан.

Я взял высокий холодный цилиндр. Это был сок — кажется, манговый, дешевый, из концентрата. Дерьмо, конечно, но лучше, чем ничего. Все равно вкуса я почти не почувствовал — все во рту онемело.

— Может быть, включим свет? — промямлил я. Язык шевелился уже лучше, но все равно говорить оказалось трудно. — Не будем играть в шпионов, я все равно вас прекрасно вижу. Около сорока, плотного телосложения, прическа «апостол», русые волосы, одеты в блейзер синего цвета и джинсы.

— Вот черт.

Человек в темноте махнул рукой. Стенные панели мягко засветились.

— Никтолинзы? — поинтересовался он.

— Естественно. Не совсем удобно, достаточно дорого, но иногда, как видите, может пригодиться. Кстати, прошу отметить мою честность. Что мне мешало броситься на вас, наивно полагающего, что я ничего не вижу?

— И верно — что?