Алмазные нервы

У стены, прямо на полу, сидел Таманский и смотрел в телевизор, щелкая каналами с непостижимой скоростью. На экране иностранные репортеры что-то кричали в камеру, которая постоянно дергалась. Таманский что-то бормотал, матерно ругался и даже грыз ногти, что не вязалось с его обликом. Говоря по-простому, господин журналист целиком и полностью исчез из нашего мира и погрузился в сложный мир новостей, слухов, правды и лжи. С увлечением он старался отделить одно от другого и понять суть.

За эту часть плана Кости-боевика можно было быть спокойным. Костя-журналист донесет до нас все детали «изменения внешней обстановки» в точности.

Я обернулся к Тройке. Он сидел за неведомо откуда взявшимся столом и приглашающе кивнул мне на стул напротив. Я сел.

— Слушай, — сказал Тройка. — Я ж не хотел тебе ничего… В смысле ты мне как братан. Просто что-то ты крутишь, а из-за этого могут накрыться все. А… А эти чуваки, — и он указал на команду боевиков, что начали потихоньку заниматься своими делами, — они мне тоже как братья. Тут… довольно сложный вопрос.

— Ну и фиг с ним, раз сложный. Я на тебя не злюсь. Я б тебе просто задницу надрал, если бы ты ко мне полез — и всех делов. — Я улыбнулся.

— Ну это как посмотреть… Ладно. — Тройка развел в стороны руки, как будто признавая, что я могу надрать ему задницу. — Дело не в этом. Дело в том, что ты мне должен, я подчеркиваю, должен рассказать.

— А ты поверишь?

— Если ты правду мне расскажешь, то, возможно, поверю.

— Занятно. Я почти сказал тебе правду. Я действительно не контактировал ни с одним человеком. Я… — тут я осекся, потому что вспомнил свои недавние сомнения, но поскольку других версий у меня не было, я сказал как есть, — я вышел на контакт с Искусственным Разумом.

Тройка некоторое время молча на меня смотрел, а затем спросил:

— А почему не с внеземной цивилизацией?

— Потому что они не предлагали своих услуг.

— Ты имеешь в виду Искусственный Интеллект?

— Нет. ИскИн — это просто машина, которая намного умнее обычного компьютера, но не более.

— Намного умнее?

— Блин, Тройка, ты же понимаешь, о чем я. Я хочу сказать, что эта штука намного быстрее, намного сложнее и много больше может, чем простой современный компьютер. Но она не может думать.

— Думать? — Казалось, что только сложившаяся ситуация мешает Тройке вызвать перевозку с психиатром.

— Думать! — Меня больше всего раздражает, когда мои слова ставят под сомнение. — Думать! Я хочу сказать, думать об отвлеченных понятиях. Не заложенных программой, не обусловленных внешними данными, которые требуется обработать. Думать, отождествлять себя с живым существом. Пусть даже не белковым, а собранным вручную.

— Ну конечно, — всплеснул руками Тройка и процитировал: — «Цель природы — руками товарища Амперяна творить нежить!»

Я замолчал, пытаясь что-то припомнить.

— Это откуда?

— Темный ты, — Тройка усмехнулся. — На кой ты хрен сдался этому разуму?! Даже если допустить вероятность его существования.

— Не знаю. Он… узнать что-то хочет.

— Что?!

— Ну…

— Местоположение нашей квартиры? Или численный состав? Что?

— Он… он о живописи, — пробормотал я, понимая, что выгляжу полным кретином.

— А ты у нас искусствовед? Матерый знаток Ван Гога? Ты хоть знаешь, почему он себе ухо отрезал?

— Из-за Гогена… — вдруг неуверенно подал голос Славик.

— Что? — У Тройки от удивления даже горло перехватило.

— Извините… — пробормотал боевик и отошел, дабы не слушать больше наши разговоры. Тройка проводил его расширенными от удивления глазами.

— Что, действительно из-за него? — спросил я.

— Бл-л-лин, — только и сказал Тройка. — Ладно. Не о нем речь. А как в таком случае объяснить грузовик? Они что, хотели от тебя избавиться?

— Не знаю… Я думал… Может быть, они и не они совсем…

— Угу… — Тройка помассировал себе шею. — Жаль, что у нас психопатолога в группе нет.

— Да ладно… Я подумал, что, может быть, меня просто надули и я общался с якудза…

— А какие доказательства у тебя есть, что ты общался именно с Искусственным Разумом?

Я рассказал ему историю со спутником и отключенной мобильной станцией. Затем мне пришлось рассказать, что моих контактов с Матрицей было всего два и никакой информации о том, кто мы и чем занимаемся, я не давал. Однако я ни словом не обмолвился на тему прослушивания через НЕКи. Это была слишком большая бомба, чтобы выносить ее из помещения.

— Ты мне веришь? — спросил я Тройку.

— Ну, так… Такую чушь выдумать сложно. Верю, что ты думаешь, что это Они. Заманчивая теория. Потому что если это якудза… С такими мощностями и технологиями, о которых ты мне рассказывал, мы были бы уже мертвы, а из твоих мозгов уже читали бы информацию о том, что тебе там наговорил Болтун. Это кто угодно, но не якудза.